Англичанин, задыхаясь, попытался вывернуться. Когда Аллегрето отпустил его, Франко оторвал негодяя от стены, и они повели его вниз по ступеням. Джироламо, подняв свечу, освещал им дорогу.

В каменных сводчатых подвалах, куда не добрался огонь и где допрашивали врагов Джино, еще валялись кандалы. Увидев дыбу, Раймон уперся ногами в пол, но Аллегрето уже потянулся за веревкой.

– Кто тебе платит?

– Висконти! Только не надо меня пытать. Я все скажу!

Франко завел англичанину руки за спину, Аллегрето связал его.

– Я все скажу! – в ужасе закричал Раймон, когда Джироламо стал поворачивать колесо.

Запястья Раймона медленно ползли вверх, и он вставал на цыпочки, корчась от боли, пытаясь подтянуться на руках. Аллегрето дал знак остановиться.

– Говори.

– Они сказали, что заплатят мне за убийство Риаты. Но я не соглашался. Они грозили мне смертью, если я этого не сделаю.

Франко издал звук, похожий на рычание.

– Поднимай.

Колесо заскрипело, отрывая Раймона от пола. Аллегрето вдруг увидел перед собой лицо Елены и вздрогнул.

– Ты прикончишь его, – сказал он Франко. – Я не могу его убить.

– Не убивайте меня! – закричал Раймон.

Франко засмеялся:

– Неужели ты стал настолько чувствительным, Навона?

Аллегрето отошел к лестнице, глядя в темноту, пока Франко приказывал опустить англичанина. Тот с криком упал.

– Я должен был убить Франко... открыть дорогу Милану... – пробормотал он.

– Среди нападавших не было людей из Милана. Кто они?

– Французы. Наемники! – крикнул Раймон, когда вновь заскрипело колесо. – Ради Бога, не надо!

– Почему французы хотели меня убить? – спросил Франко.

– Капитан французов... они убьют его... сегодня ночью... его помощник возьмет командование... Милан...

Аллегрето резко повернулся.

– Наемники, – сказал он Франко. – Они предали нас. Господи, она поехала туда.

– Маттео! – выдохнул Франко и шагнул к обвисшей фигуре.

– Опусти его! – закричал Аллегрето.

Веревка ослабла, потом резко натянулась, вырывая руки Раймона. Тот дико завопил.

– Жалкий червяк, ты это знал! С самого начала! – Аллегретто выхватил нож и шагнул к англичанину. – Ты говорил, что любишь ее, мразь, и послал ее к ним.

Раймон скосил глаза на приставленный к горлу клинок.

– Нет! Я скажу тебе! Мой сигнал...

– Какой сигнал? – рявкнул Франко.

– Две лампы... умоляю, не надо, ради Бога... в комнате принца, в башне.

– А что с принцессой? – спросил Франко, видя, как дрожит рука Аллегрето. Под острием кинжала уже появилась кровь.

– Она будет в безопасности. Они мне обещали... я буду править здесь. Женюсь на ней. Я не хотел! – закричал Раймон.

Ярость почти лишила Аллегрето рассудка, но ему хватило здравого смысла, чтобы это понять. Он взглянул на Франко. Тот положил руку на его плечо.

– Когда они ждут сигнал?

– Этой ночью, – прохрипел Раймон. – Он даст знать... что Риата мертв. Потом французский капитан... они убьют его... – Голова у него упала, и он потерял сознание.

Франко кивнул Джироламо. Когда веревка натянулась, англичанин пришел в себя и застонал от боли. Франко молча смотрел на него.

– И тогда они нападут?

– Пришлют сообщение. Открыть ворота или... они убьют советников... одного за другим.

– А Навона? – холодно спросил Франко.