- Ну неужели ты действительно думаешь?…

- Конечно, я думаю… И вообще, послушай, это ваш с Марселлой спор. Я сейчас уйду, и тебе решать, что с этим делать. Но мое мнение: для дела это было бы очень даже полезно.

Она развернулась и ушла, при этом взглядом поймав свое отражение в стеклянной двери. Конечно, было бы просто смешно думать, что глянцевый журнал захочет видеть ее на своих страницах. Она выглядит еще более глупо, чем Том.

- Подожди, Кэти, ты же хотела напиться и успокоиться.

- Нет, спасибо, я и так уже спокойна. - Ее глаза сверкали. - На нас лежит груз ответственности за эту публикацию, которая нас ждет, и все, что ты должен делать, - это улыбаться.

- Мне жаль… Я думал, это будет только для нас двоих.

- А мне нет… Для меня это облегчение. - И она ушла.

- Как ты думаешь, мама разрешит нам вернуться сюда? - с надеждой спросила Моду Саймона.

- Не думаю… А ты? - Саймон действительно не знал.

- Наверное, нет. Мамины нервы этого не выдержат, - сказала Мод.

Они оба немного помолчали, наконец Саймон нарушил тишину:

- Я надеюсь, все будет хорошо, когда мы вернемся домой.

- Да, - грустно согласилась Мод.

- Хорошо еще, что нам не придется менять школу. Нил выбрал эту как будто специально для нас.

- Жаль, что придется ходить домой одним. Мотти и Хувз вряд ли будут теперь забирать нас.

- Не будут, - уверенно произнес Саймон.

- Может быть, даже жалко, что мама так быстро вылечила нервы, - сказала Мод.

- А отец так быстро вернулся, - продолжил Саймон.

Они посмотрели друг на друга в полном шоке от своих слов, но сказанного было не вернуть.

На следующий день рано утром Кэти зашла на фирму.

- Я не собираюсь вмешиваться, просто приготовлю кофе и приберу тут все после. Это твое шоу, - сказала она.

Том был страшно рад ее появлению.

- Господи, как же я рад тебя видеть! Просто уже с ума тут схожу, думая о фруктовом и ореховом хлебе.

- Но ведь его все так любят!

- Любят, когда уже заплатили, когда он лежит дома и его никак не вернуть в магазин, - ответил Том.

- Он уже в печи, не так ли? - спросила она.

- Да, но…

- А я думаю, что это отличная идея. Давай так: крепкий, очень крепкий кофе и бодрость духа. Меня всегда этому учила тетя Джеральдин, когда я была еще подростком. Кстати, как Марселла?

Он тут же перестал думать о хлебе.

- Ну, я снова предположил, чем все это может закончиться. Сказал Марселле, что если придется делать эту идиотскую фотосессию, то можно считать это приглашением поработать. Но она не хочет этого слышать.

- Вполне логично. Какое-то неромантичное предложение, - строго произнесла Кэти.

- Да нет. Совсем не то. Она сказала, что не пойдет за меня замуж до тех пор, пока не добьется успеха. Чтобы не только она, но и я сделал удачную партию.

- Хм, она на удивление дальновидна и рассудительна, - воскликнула Кэти.

- А еще она никогда не врет. Из всех, кого я знаю.

- А как же я?

- Да ты врешь с утра до ночи! Так же как и я. Нам приходится это делать. Мы говорим людям, как замечательны их дома, хотя часто они просто ужасны. Мы говорим, что это шардоне лучше другого, потому что на самом деле все зависит только от цены. Мы благодарим мясника за то, что он приносит мясо, даже если он принес совсем не то. И так постоянно.

И в этот момент щелкнул таймер хлебопечки, пора было вынимать хлеб. Выглядел он просто идеально.

- Том, он великолепен! Не думаю, что им не понравится. Я почему-то уверена, что мы уже в «Хейвордсе». Так и знай!

Еще до начала официальной встречи с хозяевами ресторана они принесли корзинки с хлебом Шоне Бэрк.