Лиззи говорила что-то про то, что они должны смотреть гонки по отдельности, чтобы не заработать коллективный сердечный приступ. Ставки невелики, фаворитов пруд пруди, дружки Мотти сочли его безумным, однако он всех и вся игнорировал и твердо знал, что делает. Для Сэнди Кина скоро настанут трудные времена.

Как только четвертая лошадь победила, раздался телефонный звонок. Том поднял трубку. Это была Марион из Чикаго.

-      Марион, сейчас никто не может говорить, включая меня. Мы перезвоним тебе позже.

И он положил трубку. Пока длился пятый забег, он обнимал Кэти. Когда пятая лошадь победила, все вскочили и обняли друг друга. Остался всего один забег.

-      Если еще одна лошадь победит, я уйду с десятью тысячами фунтов. Матерь Божья, это решит все наши проблемы, всего лишь одна лошадь… Мотти, никто не ставил такую сумму на лошадь… я не могу поверить, что это произошло! - кричала Лиззи.

-      Приляг, мам.

Кэти подставила ей скамеечку для ног и положила холодное полотенце на лоб.

-      Какие у нас шансы в следующем забеге? - закричали Мод и Саймон.

Том дал Мотти стакан воды, а Джеральдин - виски и затем подтащил два стула для себя и Кэти. Лицо Мотти стало мертвенно-бледным, хотя он и старался контролировать себя. Том и Кэти схватились за руки, как люди на спасательном плоту. Лошадь была в последней тройке, одна из них упала.

- Это невыносимо! - вскрикнула Джеральдин.

- Давай, Мотти, давай! - кричали близнецы. Они так волновались, что забыли кличку одной из них.

- Господи, я… если она победит… - пробормотал Том.

- Пожалуйста, лошадка, победи для моего отца, победи для него, он никогда не сделал ничего плохого в своей жизни… - Кэти со слезами просила лошадь.

- Десять тысяч фунтов! Они могли бы так помочь нам в жизни! - Лиззи закрыла глаза и не видела лошади.

- Тринадцать тысяч фунтов, неплохо для однодневного заработка, - произнес Мотти с блаженной улыбкой на лице, совершенно удовлетворенный.

- Нет, Мотти, это сто тридцать тысяч фунтов, - сказали все хором, за исключением Лиззи и Хувза.

Это было нереально, это казалось сном.

Том положил телефонную трубку на место и тут же вспомнил, что нужно позвонить в Чикаго.

- Том Физер у аппарата. Слушай, прости, что положил трубку, это так волнительно, Марион… ты не поверишь, мы так взволнованы. Я дам трубку твоему отцу.

Он услышал, как она зовет Гарри: «Это Том Физер, Гарри. Что могло у них произойти?»

- Марион, пришли поздравления тебе и Гарри. Все здесь восхищены вашей новостью.

- Спасибо тебе, Том…

- Мотти обрел дар речи, - сообщил Том, передавая ему трубку.

- Марион, Марион, это твой отец.

- Здравствуй, папа.

- Я стою тут в Джарлате в счастливом красном пальто, что Саймон и Мод подарили мне на Рождество.

- Ты пил, папа?

- Конечно нет. Слушай, мы тут выиграли кое-что и приедем на крестины.

- Уверена, что так и будет, па. - Марион уже неоднократно слышала о том, что он что-то выигрывал. Иногда даже фунтов семьдесят перепадало. Но эти деньги всегда возвращались Сэнди Кину.

- Да, мы все приедем и остановимся в гостинице на недельку, поужинаем со всеми вами, поглядим на новорожденного, закатим банкет в отеле, и Саймон с Мод приедут повидать своего кузена и Рори с Эрин…

- Папа, ты точно не пил?

- Скажи остальным, Марион, чтобы они хорошенько подготовились. Скажешь?

- Пап, а могу я поговорить с мамой?

- Она плачет и не сможет говорить с тобой.

Марион встревожилась:

- Гарри, папа не в своем уме от выпитого, мама рыдает, что мне делать?

- Попроси Тома Физера к телефону, - посоветовал Гарри.