- Они сами могут присмотреть за собой, - выпалила Мария. - Я выполню все. Наш отец уверен, что сильный, холодный ветер не повредит Хуану?

 - Да, уверен, - солгал Майкл. - И еще - сними с него все это тряпье, заверни его в одно одеяльце. Этого будет достаточно. Ночью оставляй открытыми дверь и окна в доме.

 Женщина открыла рот от изумления.

 - А как же ужасный сырой ночной воздух, отец? - запротестовала она.

 Педро безмолвствовал, но задрожал.

 - Это для спасения жизни вашего сына, - напомнил им Майкл.

 - Хорошо, все будет сделано, как ты скажешь, - согласилась Мария.

 - Вместо масла давайте ему немного каши с молоком, но три раза в день. А когда занесете его вечером в дом, то ни один звук не должен потревожить его ни кашель, ни чихание. Попросите соседей вести себя тихо. Исцеление возможно только в тишине.

 - Ха! - воскликнула Мария. - Мне начинает казаться, что дух будет изгнан.

 - Будьте в этом уверены и никогда не сомневайтесь, - заявил Рори. - Я буду вам помогать и днем, и ночью.

 - Сохрани тебя Господь! - в один голос повторили родители.

 - Да, - вспомнил Майкл, - при ребенке никогда не зажигайте огонь в очаге, это будет страшным ослушанием. Вы слышите?

 - Мы все слышим. Будет сделано так, как ты говоришь.

 - Послушай, Мария, - прошептал муж удивленно, - он перестал плакать. Прислушайся, он больше не плачет. Похоже, тут помогают все святые! Он улыбается, падре Рори!

 - Правда, - промолвила Мария, - зло начинает уходить.

 - Возвращайтесь быстро домой, - завершил Рори Майкл. - Погасите огонь в очаге, откройте дверь, окна и распеленайте ребенка. А затем дайте ему каши с молоком, а если ее у вас нет дома, то попросите у соседей. И увидите, что до утра он будет спокойно спать.

 Они стали уходить, шепча слова благодарности дрожащими губами. Рори смотрел им вслед, а на губах его играла странная улыбка.

 - Просить благословения у меня! - пробормотал он, беззвучно и безрадостно засмеявшись в темноте конюшни.

 Глава 5

 Жизнь чудотворца, как Рори убедился в этом, была вовсе безмятежной, а очень напряженной. Три дня он избегал встреч с мексиканцами. К концу этого срока маленькому Хуану стали помогать его непроверенные рецепты. Оказалось, что мальчик может есть простую пищу, что ему легче дышится на свежем воздухе, чем в закупоренном и днем, и ночью доме, в испарениях и дыму.

 И он стал постепенно выздоравливать на открытом воздухе, под сенью дубов, где ползал под солнышком или в тени. Мария клялась, что мальчик начал поправляться, и что морщины на его тоненькой шее стали исчезать. Щечки его порозовели - посмотрите сами, если не верите! И он почти перестал плакать. Вчера проспал всю ночь и проснулся только утром, сразу сердито закричав, требуя, чтобы его покормили.

 Теперь Мария смеялась - какая она была глупая! Подружки-сплетницы навещали ее, садились рядом с ней в тени и удивлялись этому чуду. Они не были уверены, что душа Хуана не была продана дьяволу, но все равно завидовали счастью родителей.

 А как же сам исцелитель?

 Все пеоны, встречаясь с Майклом, незаметно осеняли себя крестом. Однако ему в лицо они лучезарно улыбались. Человек, способный превращать старых лошадей в молодых, спасать угасающую жизнь ребенка при помощи могучего чуда, достоин восхищения и, может быть, поклонения, даже если он и получил свою силу у самого дьявола.

 Это казалось тем более чудом, что исцелитель не прибегал ни к лекарствам, ни к травам, ни к амулетам. Просто взял - и осчастливил, если захотел. Детишки стали прибегать к загону, стояли у изгороди, прижавшись лицами к частоколу, и во все глаза смотрели на великого человека, прогуливавшего по кругу этого свирепого красавца Дока.

 - Что ты сделал мексиканцам? - спросила у него однажды Нэнси.