Он услышал злобное щелканье зубов, которым перемежались слова.

 - Отец, все эти солдаты будут развеяны. Вот увидишь! Все они будут развеяны, как сухая трава. Запомни - то, что я сказала - правда.

 - Скажи мне еще одну вещь, Алиса.

 - Я должна идти, отец.

 - Скажи мне вот что. Ты говоришь как индианка или как мексиканка?

 - А я и та, и другая, разве не так? - прозвучал двусмысленный ответ.

 И он услышал шорох удаляющихся шагов по сену, разбросанному по конюшне.

 Майкл некоторое время сидел, уставившись в темноту. Он может пойти, разбудить и предупредить всех точно так же, как поступили с ним. Но мысль об утомительных ночных объяснениях показалась ему малопривлекательной. Он снова растянулся на сене, зевнул, удобно устроился и мгновенно заснул. Проспал Рори до позднего утра, когда конюшня была уже залита ярким светом.

 Он встал, бросил в ясли сена коню, вышел из конюшни и побежал к ручью, который журчал недалеко от дома, образовывая заводь между деревьев. Там Майкл разделся, бросился в воду и всласть поплавал. Выбравшись на берег, он стал отряхивать воду с тела ладонью. Холодный утренний воздух впивался в кожу и прикладывал свои ледяные ладони между лопатками.

 - Отец! - вдруг услышал он возглас.

 Резко повернувшись, Рори с удивлением увидел Южного Ветра. Никогда еще ему не приходилось видеть, чтобы сын вождя был так потрясающе одет - его кожаная одежда была украшена ярчайшим бисером наилучшего качества, с плеч свисала накидка, расписанная замысловатым узором, а вокруг шеи висело самое почетное украшение, о котором мечтал любой индеец, - ожерелье из больших отполированных когтей медведя-гризли, В руке он держал копье, но не обычное копье длиной в четырнадцать футов, а с более коротким древком, не более шести футов, и опирался на него.

 Юноша улыбнулся.

 Майкл приветствовал его и внимательно огляделся.

 - Я пришел сюда один, - заметил Южный Ветер.

 - Хорошо, - Рори улыбнулся ему.

 - Хотя, - продолжал молодой индеец, - тебя хотели увидеть многие воины.

 - Да уж, наверное, - согласился Майкл, - плохо, что им не удалось добраться сюда со мной после трехдневной скачки по горам.

 - Ты победил потому, что у тебя заколдованный конь, но, возможно, ты не выиграешь самое последнее состязание, - и он провел пальцем по горлу.

 - Да, ты прав, - заметил Рори, кивнув. - На хорошей скорости может любой споткнуться и упасть. Как чувствует себя Большой Конь с тех пор, как проиграл "красный глаз"?

 - Не ест и не спит, а ходит всю ночь и бормочет заклинания. Мы слышали, как он стонет, когда разговаривает с духами. Они пообещали ему, что ты скоро умрешь.

 - Он лжет, - отрезал Рори.

 Лицо мальчика помрачнело.

 - Почему ты так говоришь? Но если даже ты должен умереть, то еще будет время совершить перед этим великие подвиги.

 - Ты веришь тому, что Большой Конь говорит о духах, что он действительно разговаривает с ними? - спросил Майкл.

 - Конечно, верю. Он всегда мог говорить с духами, даже когда был маленьким, так мне сказали воины.

 Рори кивнул, спорить было бесполезно. Южный Ветер твердо верил, что Большой Конь действительно может разговаривать с бестелесными Людьми Неба. Было бы глупо пытаться переубедить его, легче было пальцами выдернуть загнутый гвоздь из толстой дубовой доски.

 - Он сделал так, что все воины горят желанием добыть твой скальп, отец, продолжал мальчик. - Он пообещал им волшебную куртку, если они принесут ему "красный глаз" и твой скальп.

 - А что это за волшебная куртка?

 - Такая, что ее не смогут пробить ни нож, ни копье, ни пуля.

 - А ты добудь эту куртку и увидишь, как я сделаю из нее решето.