— Ну тогда, как только стану женой лорда Уиндхема, я первым делом позабочусь, чтобы у тебя появился достойный муж. Достойный, — повторила она, — то есть богатый!

— И у Блайт тоже, — добавила Блисс, как всегда, заботясь о сестре.

— И у Блайт, — подтвердила Блейз.

— Имей в виду, эти обещания нельзя нарушать, дорогая, — заметила леди Морган. — Сестрам и вправду понадобятся твоя помощь и влияние, чтобы выйти замуж. А они, в свою очередь, помогут остальным. Этот чудесный брак, свалившийся на нас так внезапно, — ответ на все наши молитвы. Эрл Лэнгфордский — самый добрый и великодушный человек на свете. И если ты приложишь хоть немного усилий, чтобы угодить ему, то станешь счастливейшей из женщин. Он поклялся нам, что ты заживешь не хуже королевы.

А когда ты подаришь ему наследника, Блейз, он будет готов сделать для тебя все, что в его власти, — она беспокойно взглянула на дочь, опасаясь, что Блейз взбунтуется, как случилось прежде.

Зная, что необходимо успокоить мать, Блейз покорно произнесла:

— Я всеми силами буду стараться стать для эрла доброй женой. И потом, мама, я люблю детей — я буду желать их не меньше, чем сам лорд Уиндхем.

Леди Морган вздохнула с облегчением.

— О дорогая, — оживилась она, — я знала: стоит тебе хорошенько задуматься, и ты по достоинству оценишь наше решение. — Обняв дочь, она закончила со всхлипом:

— Я так счастлива за тебя!

— Мадам, — возразил ее супруг, — вы, пожалуй, заразите истерикой всю женскую половину дома, если хотя бы еще минуту пробудете рядом с детьми. Беги наверх, Блейз, и смени юбку. Хорошая хозяйка должна многому научиться. И как отец, я беру на себя половину этой задачи. Ну, живее!

Благодарная отцу, Блейз ускользнула из зала и взбежала по лестнице в комнатку, которую занимала вместе с Блисс и Блайт. Торопливо стащив привычную юбку и лиф, она заменила их чистой белой блузой и поношенной, но еще крепкой темной бархатной юбкой для верховой езды. Каким бы ни был первоначальный цвет юбки, ткань давно выцвела и приобрела неопределенный оттенок. Из угла Блейз вытащила сапожки для верховой езды и, морщась, натянула их — сапожки жали, ноги успели подрасти с тех пор, как обувь была сшита пять лет назад. Но несмотря на это они были для Блейз привычными и потому удобными. Она поднялась, и тут ей в голову вдруг пришла мысль, что, вероятно, лорд Уиндхем закажет ей новые сапожки. И длинную юбку из темно-синего бархата с таким же лифом. И шляпку с белыми перьями. На мгновение Блейз закрыла глаза, представляя себя в таком роскошном одеянии, и решила, что будет выглядеть в нем совсем недурно. Что и говорить, в замужестве с богатым человеком есть свои преимущества, а она о них и не задумывалась.

Блейз сбежала вниз по лестнице и выскочила из парадной двери, возле которой отец уже ждал ее, восседая на лошади. Конюх подсадил девушку, и отец с дочерью направились на прогулку неторопливым шагом.

Некоторое время они ехали в молчании, но едва достигли узкой дороги, ведущей через все поместье по полям, как лорд Морган спросил у дочери:

— И все-таки как ты относишься к этому браку, Блейз?

— Какая разница, папа? Мне ведь все равно придется выйти замуж, верно? И потом разве предложение эрла — не чудо, как утверждает мама?

— Если бы я только заподозрил, что замужество с лордом Уиндхемом не принесет тебе счастья, Блейз, я ни за что не согласился бы на его предложение. Разумеется, ты должна выйти замуж, и этот брак — невероятная удача для всех нас. Но я постараюсь помочь тебе прийти к согласию с самой собой, детка. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Мне страшно, — призналась Блейз, — но почему — не знаю.