Само собой, воры выбрали место для пролома подальше от вагончика сторожей. Блинкова-младшего с Иркой никто не заметил. Достав из кармана тетрадный листок с планом улицы и стройки, он стал искать нужные окна. План вычертил папа («Конечно, на глазок») и по клеточкам перенес на него траекторию «нагановской» пули из маминого справочника. Выходило, что выпущенная из подвала пуля попала в окно второго или третьего этажа либо в стену между ними.

– Ну что ты канителишься, Митек! – теребила его Ирка.

– Не отвлекай… Вот эти четыре нам нужны. – Блинков-младший оторвался от плана, чтобы показать окна Ирке, и обнаружил, что на втором этаже они уже застеклены! Вчера он особо не присматривался, да и плохо было видно в сумерках. А сейчас как по заказу в стеклах отражалось неяркое зимнее небо, и даже снизу, метров с пяти, было заметно, что они целехоньки. Значит, работа облегчается вдвое: остается искать пулю за двумя окнами на третьем этаже.

Вторая неожиданность была неприятная: на подъезды строящегося дома успели навесить двери. Блинков-младший с Иркой ткнулись в одну, в другую – везде замки. Пришлось обежать вокруг всего дома, рискуя попасться на глаза сторожам. В конце концов они разыскали на первом этаже выбитое окно, для тепла заложенное фанеркой. Ирка опять немного поныла, но делать нечего – влезла. Блинкову-младшему досталась роль ступеньки.

Через несколько минут, еще чувствуя в спине боль от Иркиных каблуков, он обыскивал подозрительную комнату на третьем этаже. Ирка орудовала в соседней.

Здесь в окнах еще не было ни стекол, ни даже рам. Свесившись в оконный проем, Блинков-младший посмотрел вниз, на стену. Если пуля попала сюда, то, конечно, ее не найдешь. Но хоть выбоина должна была остаться… Нет. Отметины пуль в бетоне он видел, когда мама брала его в тир: от прямого попадания остается круглая червоточина, рикошет откалывает неровный кусочек. А тут стена как стена, шершавая, но без подозрительных выбоин.

Ирка высунулась из своего окна и тоже смотрела на стену.

– Митек, у тебя есть что-нибудь?

– Нет.

– И у меня нет.

– Значит, пуля в комнату влетела.

На осмотр ушло меньше минуты. Когда на потолке и на новенькой гладкой стенке нет ни следа, долго присматриваться не к чему. В пустом дверном проеме показалась Ирка.

– Ничего. Что теперь, Митек?

Блинков-младший пожал плечами. У него ум за разум заходил! Стекла в подвальном окне прострелены? Прострелены. Их два, и в каждом по дырочке. А наука геометрия говорит, что между двумя точками можно провести только одну прямую. Вставленная в пулевые пробоины бумажная трубочка и была отрезком этой прямой (вот с какими примерами надо писать учебники. «Геометрию» читали бы, как детектив!). Один конец трубочки указывает на стройку, другой – на железный ящик в подвале. Значит, либо на ящике, либо на стене в новостройке должен остаться след от пули.

Но следа нет ни там, ни там. Пробив стекла, пуля как будто растворилась в воздухе.

Ирка уселась на подоконник и стала болтать ногами.

– Митек, я так думаю, что, когда стреляли, этого дома просто еще не было. Старые дырки в старом стекле, вот и все, а ты что-то ищешь.

Не ответив, Блинков-младший поверх ее плеча посмотрел в окно. Вот он, дом, где в подвале жил Никита. Его «парадную» – окошко, через которое бомж лазил в подвал, – заслоняет другой дом, Иркин. Со стройки видны только два точно таких же окошка, выходящих в накрытые решетками бетонные ямы. В левом – пулевая пробоина… Может, пуля отскочила от прута решетки? Нет. В бумажную трубочку не было видно ни прута, ни дерева, ни другого препятствия.

ЗНАЧИТ, ВО ВРЕМЯ ВЫСТРЕЛА ПРЕПЯТСТВИЕ БЫЛО.