По бесстрастному лицу Натали скользнула улыбка, но, когда Дэнни обернулся к ней, она снова сжала губы в ниточку.

– Дай ему десятку, – скомандовал Америкэн бой и, проследив, как выдается приз, со всей серьезностью обратился к Блинкову-младшему: – Слушаю твой отчет о втором туре, о Незнакомец из Малых Грязюк.

– Я предпочел бы называться Незнакомцем из Большого Города, – вежливо ответил Блин-ков-младший. – А вместо описания подробностей боя во втором туре хочу предъявить судье и публике вещественное доказательство.

Он подошел к Максу и заставил его повернуться спиной к розовому автомобилю. На пропотевшей футболке «десантника» остались четкие следы дорожной пыли, повторяющие очертания лопаток. Дэнни очень довольно рассмеялся, а Натали, не дожидаясь его распоряжения, выдала Блинкову-младшему еще одну десятку.

Блинков-младший вспомнил рассказ Николая о парне, который в прошлом году дал окорот Америкой бою, и подумал: не Макс ли это был. Во всяком случае, отношения у Макса и Дэнни были явно старые и сложные.

– Приступаем к третьему туру, – объявил Блинков-младший и резко шагнул к двоим оставшимся грязюкинцам. – Ну, кто тут самый здоровый?!

Америкэн бой не мог знать, что именно с этих слов началась драка на шоссе, а грязюкинцы прекрасно это помнили. И как Блинков-младший довольно быстро уложил Макса, они тоже, конечно, не забыли. Оба невольно попятились, а Блинков-младший еще «подбодрил» противников:

– Ну, решайте сами, кто первый. Начинаю отсчет. Один… Два…

Досчитав до девяти, как в боксе, он обернулся к Увеличенной Красавице:

– Аут! Прошу судью зафиксировать отказ бойца номер три от поединка. Вызываю бойца номер четыре. Один… Два…

Вряд ли грязюкинцы были такими уж отчаянными трусами. Блинков-младший просто сбил их с толку, заставив решать вопрос, кто из них боец номер три, а кто – номер четыре. Само собой, каждый кивал на другого, и пока грязюкинцы разбирались в этой арифметической задачке, он во второй раз досчитал до девяти и выкрикнул победное «Аут!».

Дэнни вяло зааплодировал, развалившись на автомобильном сиденье. Похоже, он всерьез чувствовал себя генеральным спонсором чемпионата.

– Ты победил, Незнакомец. Мало того, мне понравилась твоя система судейства. Я добавляю еще десять долларов за вон того сопливого моллюска, – Дэнни кивнул на маленького шпаненка, который выбрался из лесополосы и бочком подходил к розовому автомобилю, готовый удрать в любую секунду. – Судейская коллегия дисквалифицирует его из-за несоответствия ваших весовых категорий. Но поскольку ты мог его победить, а он тебя – нет, победа и присуждается тебе.

– Мы ишшо посмотрим, кто кого победит! – басом выкрикнул малявка. – Гони долляры, или будем драться!

Битый подманил его и несильной затрещиной усмирил бунт.

Америкэн бой смеялся. Он просто здорово умел смеяться: открыто, хорошо, не пытаясь произвести впечатление на окружающих. Этот смех был не похож на его же слова, в которых чувствовался наигрыш. Взяв у Натали оставшиеся две десятки и добавив еще одну, он всунул деньги в кулак Блин-кову-младшему и поднял его руку, как рефери боксеру-победителю. Только «рефери» сидел на розовом кожаном сиденье, а победитель, потный и грязный, с болью под ребрами, стоял на дороге.

– А теперь – сюрприз, – объявил Дэнни. – Чемпион проведет показательный бой с его горячим поклонником и генеральным спонсором чемпионата Дэном Букашиным.