В этом поцелуе не было ничего от вкрадчивого соблазна или смиреной мольбы. Это был настоятельный, жаркий и страстный поцелуй, словно Брайан не просил уступить, а просто-напросто приказывал ей сдаться. Сначала молодой женщине, ошеломленной услышанным, показалось, что на нее рухнул дом.

Но затем пылкость Брайана воспламенила ее, и она ответила — также горячо и страстно. Это походило на ливень, обрушившийся на степь, изнывавшую от долгой засухи. Джой снова ощутила себя живой, настоящей — и женщиной в полном смысле этого слова. Инстинктивно, не осознавая, что делает, Джой разорвала кольцо рук Брайана только за тем, чтобы обхватить его за шею, чтобы стать как можно ближе к нему. Со вздохом облегчения она теснее прижалась к мужчине.

Безумный восторг пронзил Джой, когда Брайан стиснул ее ягодицы, прижимая к себе, давая ощутить свое возбуждение. Да, да! — кричало что-то у нее внутри, радуясь этому восхитительному обещанию близости.

Язык Брайана ласкал язык Джой, словно намекая на слияние и проникновение. И она ответила ему, страстно желая того, что ей было обещано. Джой уже забыла обо всем, что разделяло их. Не осталось ничего, кроме сжигающего их жара, чудесного предвкушения блаженства…

Только, оказывается, Брайан имел в виду вовсе не это.

Неожиданно резко он оторвался от губ Джой, и его руки теперь не сжимали ее ягодицы, а удерживали молодую женщину на расстоянии. Она в недоумении открыла глаза и взглянула на Брайана, словно требуя объяснений. И увидела решимость, запечатленную в каждой морщинке, в каждой линии его лица.

— Не вздумай отрицать, Джой, что удовольствие было взаимным. Потому что это будет бессовестным враньем, — желчно произнес Брайан.

Руки Джой соскользнули с шеи и теперь лежали на его плечах, поэтому молодая женщина чувствовала, как напряжены мускулы под ее ладонями, будто Брайан пытается сдержать порыв страсти. Он явно не собирался идти дальше, несмотря на то что желал Джой так же сильно, как она его.

Желудок ее судорожно сжался, а ожившее было сердце пропустило удар. Осознание случившегося настигло Джой так же внезапно, как нож убийцы настигает жертву: Брайан ей больше не любовник. Сегодня она, Джой, превратила его во врага, который бьется за свои права.

Еда и секс, в этих двух пристрастиях обвинила она Брайана. А на самом деле Джой была бы счастлива готовить для него, делить с ним постель. И обрадовалась, когда Брайан снова пришел, решив, что он готов дать ей шанс исправить нанесенный их отношениям ущерб, загладить жестокость, которую она проявила по отношению к нему.

— Да, удовольствие было взаимным, — признала Джой.

— И всегда было таким, — настаивал Брайан.

— Да, — подтвердила Джой.

— Ты хотела меня так же сильно, как я тебя. И сейчас хочешь.

— Да.

— Так, значит, кое-что хорошее у нас было. И ты не можешь этого отрицать.

В глазах Брайана горел вызов. И Джой ощутила его боль и горькое разочарование… которым не она была причиной. Неожиданно молодую женщину осенило: ее опрометчивые слова привели к тому, что старые раны открылись снова. И что, если бы не ребенок, Брайан не пришел бы к ней.

— Прости меня и поверь: для меня очень много значит то, что было у нас с тобой. — Джой решила быть честной с Брайаном, ее глаза красноречиво молили поверить ей. — Клянусь тебе. Просто когда я узнала о ребенке, мне… мне захотелось от тебя большего. Но я и помыслить не могла, что ты дашь мне это.

Глаза Брайана вспыхнули гневом. Он сделал шаг назад, так что теперь они не касались друг друга.

— Я же обещал тебе поддержку и помощь, — напомнил он.

— Все верно.