– Возможно, хотя не исключено, что я – последний человек в мире, кого он хочет видеть. А вот я с удовольствием бы с ним встретилась. Помимо всего прочего, скоро его лицо возненавидят во всей стране.

– Я знаю. И эта толпа… – Кивком головы он показал на вход в участок, где люди и не думали расходиться. – Это собрание миролюбивым не назовешь.

Карлссон вышел. Но не успела Фрида хотя бы начать думать о том, что же ей теперь делать, стоит ли отправиться домой и попытаться уснуть, как он вернулся с криком:

– Они нашли его!

– Где?

– В старом доке, сбоку от канала, чуть дальше от того места, где он назначил встречу Деккеру. Под мостом. Он повесился.

– Кто обнаружил тело? – спросил Карлссон.

– Какой-то старик, выгуливавший собаку, – ответил полицейский. – У него нет мобильного, телефонную будку он не нашел, так что пришлось возвращаться домой, а у него больные ноги. В общем, наши сюда приехали только через час. Будь у старика мобильный, возможно, парамедики и смогли бы ему помочь.

Впереди, на тропинке, инспектор увидел зевак, главным образом детей, пытавшихся рассмотреть тело. Карлссон и полицейский нырнули под полицейскую ленту, свернули с главной дорожки и пошли по берегу бухточки, своеобразного водяного тупика. Когда-то здесь находился причал для барж: их привязывали у берега недалеко от фабрики. Сейчас причал забросили, и он постепенно приходил в запустение – в трещинах каменной кладки уже росли кусты. Впереди стояла группка полицейских, но ощущения нервозности в воздухе не было. Один из полицейских что-то сказал – что именно, Карлссон не расслышал, – другие рассмеялись. Еще дальше на дорожке он заметил члена своей команды, Мелани Хэккет: она что-то обсуждала с полицейским. Карлссон окликнул ее.

– Они обрезали веревку, – сообщила она и махнула рукой, указывая на зеленый брезент на земле. – Хотите взглянуть?

Карлссон кивнул, и Мелани приподняла брезент. Он был готов к тому, что увидит, но все равно невольно вздрогнул. Глаза с расширенными зрачками смотрели вверх, в пустоту; раздутый язык высовывался между зубами. Хэккет еще сильнее отдернула брезент. Веревку убрали, но странгуляционная борозда на шее, уходящая за ухо, была четко видна.

– Он даже не переоделся, – заметила Мелани. – На нем та же одежда, в которой он был в участке.

– Он не заходил домой, – пояснил Карлссон и поморщился от сильного запаха испражнений. Заметив выражение его лица, Хэккет вернула брезент на место.

– Вот что происходит, когда вешаешься, – вздохнула она. – Если бы люди об этом знали, возможно, самоубийств было бы меньше.

Карлссон огляделся. На старой фабрике еще оставалось несколько целых окон, но их давно заколотили.

– Здесь часто ходят?

– Нет, – покачала головой Хэккет. – Эта часть канала достаточно тихая, сюда никто не забредает.

– Думаю, поэтому он сюда и пришел.

– Он понял, что игра закончена, – предположила Хэккет.

– Почему вы так считаете?

– В кармане у него нашли письмо.