– Неужели вы не заинтригованы?

– Не особенно. К тому же у меня нет необходимой квалификации. Я никогда не занималась психопатологиями. Моя область – несчастье обычных людей. Настоящих экспертов хватает. Я, наверное, могла бы вспомнить для вас пару фамилий, но уверена: у вашего ведомства есть и свои специалисты.

– Речь идет не о медицинском заключении, – уточнил Карлссон. – Думаю, этим сейчас занимаются. Я просто хочу, чтобы с ней поговорили, а мы сами этого сделать не можем. В принципе, можем, конечно, только не знаем, что сказать, и не понимаем, что она нам отвечает. А вы этим постоянно занимаетесь.

– Даже не знаю… – неуверенно протянула Фрида.

– Вы тут упомянули о несчастье, – продолжал Карлссон. – Знаете, что сказала Иветта? То есть детектив Лонг. Вы ведь помните ее? Она сказала, что, по ее мнению, Мишель – самый несчастный человек, которого она встречала в своей жизни. Лично я не выразился бы так, но именно это она сказала. Может, Мишель и не обычный человек, но определенно несчастный.

Когда Фрида повернулась к Карлссону, в ее взгляде сквозила тревога.

– За кого вы меня принимаете? За наркомана, подсевшего на чужие страдания?

– Исключительно в хорошем смысле, – заверил ее Карлссон.

– Скажите мне одну вещь.

– Какую?

– У вас все в порядке?

– В каком смысле «в порядке»?

– У вас обеспокоенный вид. – Она помолчала в нерешительности и добавила: – То есть больше, чем обычно.

На мгновение Карлссону захотелось открыться ей. Каким облегчением было бы все рассказать и получить сочувствие и совет! Но затем в нем вспыхнуло раздражение: Фрида была профессиональной слушательницей, а он не хотел говорить с человеком, чья работа заключалась в том, чтобы слушать. Ему нужен собеседник, который принял бы его сторону, кто-то близкий. Поэтому он улыбнулся, пожал плечами и уточнил:

– Так как, согласны?

– Привет, Фрида, – произнес голос, и она испуганно замерла, прижав руку к животу, словно получила удар из-за угла. – Ты не ответила на мои электронные письма, и я подумал, что лучше позвонить. Я должен сказать…

Фрида нажала на кнопку «выкл». Голос оборвался на середине предложения, и она уставилась на автоответчик с таким ужасом, словно тот мог ожить в любой момент. Через несколько секунд она подошла к раковине, открыла холодную воду и умылась. Заварила чай, подождала, пока он настоится, налила себе большую чашку и отнесла ее в гостиную, где села в кресло у огня, который уже хорошо разгорелся, но еще не давал большого жара. На улице моросивший дождь уже превратился в настоящий ливень. Сэнди… Мужчина, которого она позволила себе полюбить, уехал один год и один месяц назад. Случались дни, даже недели, когда она вообще о нем не вспоминала, тем не менее от звука его голоса у нее засосало под ложечкой, а сердце забилось быстрее. Хотя на его электронные письма она не отвечала. Чаще всего она их даже не читала. Она просто удаляла их, как только они появлялись в ее ящике, а затем проверяла, очистила ли корзину на компьютере, чтобы избежать соблазна восстановить их.