Кэтрин казалась такой испуганной, что Эван подошел к ней и осторожно взял ее за руку.

— Я вполне способен позаботиться о себе, синьора. Не могли бы вы рассказать мне все, что знаете об этой женщине?

Кэтрин поняла: если она откажется сейчас выполнить просьбу Эвана, то он непременно отправится разыскивать Аллегру.

— Эта женщина — всего лишь красивая дочь пекаря, но она умна и умело использует достоинства, дарованные ей природой. Когда-то Аллегрой увлекся художник Стефано Томмази, и она часто позировала ему. Стефано — прекрасный мастер, и многие говорят, что, используя Аллегру в качестве модели, он создал свои самые замечательные картины. И он же знакомил Аллегру с влиятельными и богатыми мужчинами, становившимися ее любовниками. Она постоянно находила себе могущественных покровителей. Сейчас ей немногим более двадцати. Бьянка о ней ничего не знает, потому что мы никогда не говорили об Аллегре в ее присутствии. А вот если бы вы описали ее моему мужу или его друзьям, они тут же назвали бы ее имя. Как я уже сказала, она красива и умна. Сейчас у нее собственный дворец на Большом канале, и последние несколько лет она была любовницей дожа.

Американец понурился — он прекрасно понимал, как непросто убить правителя Венеции. «Но нет ничего невозможного», — решил Эван, тотчас же приободрившись — ведь он наконец-то узнал имя красавицы, погубившей брата.

— Насколько я понимаю, она — зеленоглазая блондинка?

— Да, но она хитра и коварна. Каковы бы ни были причины, побуждающие вас встретиться с ней, я умоляю вас отказаться от этой затеи!

— Теперь, когда вы так много рассказали, мне и не нужно встречаться с ней, — улыбнулся Эван. Тем не менее именно это он и собирался сделать — ради Чарльза. — Я не хотел расстроить вас. Прошу простить меня. Я лишь хотел увидеть Бьянку. Вы не знаете, где я могу найти ее, если ее нет у Марко? Кэтрин покачала головой:

— Нет. И я очень волнуюсь. Если вы найдете Бьянку, то сообщите мне?

— Конечно. — Эван не ожидал, что мать Бьянки окажется такой привлекательной и отзывчивой. Растрогавшись, он наклонился и поцеловал ее в лоб. — Я очень люблю вашу дочь. Понимаю, что вы с мужем, возможно, никогда не простите меня, но я полюбил Бьянку и не мог допустить, чтобы она вышла замуж за Паоло Саммарезе.

— Вы навестите меня еще раз? — спросила Кэтрин; она надеялась, что Эван скоро найдет Бьянку и они помирятся.

— Я постараюсь, — снова улыбнулся Эван.

Вернувшись на корабль, он увидел на палубе одного из венецианцев и прошел с ним в каюту, где тот и сообщил уже известное имя — Аллегра Нетти. Вытащив карту Бьянки, Эван попросил показать ее жилище. Как он и предполагал, венецианец указал на то место на Большом канале, которое Бьянка оставила пустым. Эван щедро заплатил за добытые сведения.

Бьянке никогда не нравилось позировать у Стефано, а теперь, обнаженной, — тем более. Художник попросил ее прилечь на кушетку, задрапированную красным бархатом, и сделанные им предварительные наброски оказались очень хороши. Стефано хотел создать большое полотно, он решил изобразить еще и лебедя и назвать картину «Леда и лебедь» — эту греческую красавицу посещал Зевс, превращавшийся в красивейшую из птиц.

Верный своему слову, Стефано сделал через час перерыв и, бросив Бьянке халат из голубого шелка, принес ей чашку чая. Бьянка же снова попыталась вовлечь художника в разговор на интересующую ее тему.

— Кого ты предпочитаешь рисовать, Стефано: блондинок или брюнеток? — спросила она.