Типа, — подсказала смеющаяся блондинка рассказчику. Судя по всему, ей было уже намного лучше. Никаких признаков слабости её голос не выражал.

Что? — не понял Артем, потом смекнул, что гостья не из глупышек, и тут же перестроился на ироничный лад, — А, ну да. Типа, выяснилось. Не в том соль! Так вот, Юлька мне возьми, да заяви: “Закрась, Артем, эту надпись. Раз ты за мной ходишь, то репутацию мою блюсти должен” Это я за ней хожу? Это я, типа, должен? Да еще тоном таким сказанула… Приказным, типа. А сама дверью хлопнула и, вся в расстроенных чувствах, домой плакать убежала.

Ну а ты?

Я? Выполнил все в точности. Не поленился. Пошел, типа, домой, взял краску, и закрасил. Надпись, как и просили. Именно надпись. Прошелся кисточкой непосредственно по очертанию букв. А Юлька обиделась. Я говорю: “Что приказывали, то и выполнил” А она в слезы. Видеть, говорит, тебя больше не хочу.

Жестоко, — блондинка старалась скрыть улыбку, — Бедная девушка. Ты хоть извинился?

А зачем? — Артем хитро подмигнул, улыбаясь, — Она мне за эту неделю, знаешь, как надоела? Что я ей — маляр, типа, стены в подъезде перекрашивать.… Нашлась, типа, командирша…

Никогда, я уверена, рассказанная история не происходила в Тёмкиной жизни. Но сочинял он вполне уверенно, и даже, кажется, искренне обижался на никогда не существовавшую в природе Юльку. С детства Тёмке были присущи неудержимая страсть к фантазированию и актерский дар.

Ради настоящей любви можно и маляром побыть. Каждой девушке хочется, чтобы ради неё совершали подвиги… — задумчиво и очень серьезно проговорила блондинка.

Я ощутила себя старой воспитательницей, подслушивающей уверения о взаимной любви, произносимые детками старшей группы. Стало как-то неловко от всех этих глупостей.

Каждой? И тебе? — лихо включился Артем, — Если что, ты только скажи. Я с окна выброситься могу. Слава богу, этаж первый…

Не надо. Ты клумбы помнешь. Там цветы очень красивые…

Я набрала было воздух в легкие, чтобы обратить на свое наличие внимание, но Тёмка не дал вставить и звука.

Тебе понравились? Это я их выращивал. Ну, типа, вместе с Катериной и дядей Жориком, конечно.… Но, почти сам. В общем, я тебе их, типа, дарю. Хочешь?

И часто ты чужие цветы девушкам даришь? — насмешливо поинтересовалась блондинка. — Потому тебя и бросают?

Нет. Не поэтому, — насупился Тёмка, — По разным причинам. Вот одна, например…

Блондинка заранее звонко расхохоталась. Артем снова начал речь.

Не в моих правилах было ломать людям идиллию. Не в моих правилах было перебивать рассказчика на полувзлете. Не в моих правилах было посвящать в семейные неприятности посторонних. Но, с другой стороны, все уже случившееся за последнее время, тоже было не в моих правилах. Ничуть не обращая внимания на сей факт, оно все же случалось. Значит, настало время менять правила.

Твердо решив призвать гостей в свидетели и помощники, как только Артем закончит рассказ, я отправилась в спальню переодеваться для выезда в город. Уж в чем я была уверена, так это в том, что не стану сидеть тут, сложа руки, пока Георгий там непонятно чем занимается.

“Что же такое могло произойти? Кому могло прийти в голову нападать на Жорика? И что мне, спрашивается, одевать для общения с этими личностями?” — мысли в моей голове нещадно путались и перескакивали с темы на тему.

“Успокойся!” — властно приказывал Здравый Смысл, который давно уже страдал нервными расстройствами из-за длительного пребывания в моей голове, — “Главное, не нервничай. Сами напали, пусть сами и отбиваются. Если они решили его похитить — то скоро пожалеют об этом.