Его жена бросила на Лиз Мейю страдальческий взгляд.

— Билл больше не влезает в свой смокинг, — сказала она низким голосом, — а мои длинные платья ушли вместе с Нормой Ширер. Иногда я просто ненавижу Чабб! Академические мантии, смокинги, длинные платья — брр!

— Салфетки и декорации просто великолепны, — миролюбиво заметила Дездемона. — Милли сказала мне, что их дизайном занималась Давина Танбалл. Это она сидит за столиком перед нашим?

Собираясь присесть, Кармайн обернулся к столу ИЧ.

— Твоя интуиция меня поражает, — сказал он. — По описанию Эйба Голдберга, та женщина, которая отправилась в кровать после нервного срыва и даже не показалась полиции, сейчас сидит в золотом с серебром платье.

— Ну, она прекрасно одета и под стать декору зала, — ответила Дездемона и со вздохом уставилась на поверхность стола. — К концу вечера мой позвоночник жестоко мне отомстит. Почему обеденные столы такие низкие? Или это стулья такие высокие?

Кармайн присел, радуясь, что его место позволяет обозревать весь зал. Давина Танбалл была настоящей красоткой, но тем сильнее бросалась в глаза сильная разница в возрасте между ней и ее мужем. Макс выглядел на свои шестьдесят. Почему они не отказались присутствовать на сегодняшнем банкете? Их бы все поняли. Нет, ей нужно было прийти, и не важно, как себя чувствует Макс. Облаченная в облегающее золотое платье с серебристыми вставками, оголяющее худую спину, — она переплюнула всех женщин за своим столом, да и во всем зале. Почему женщины морят себя голодом ради облегающей одежды? Так они напоминают борзых.

На вечер пришли все Танбаллы: Макс и Давина, Вэл и Эмили, Эван и Лили. Благодаря весьма познавательному отчету Эйба, Кармайн теперь знал их всех. Они представляли непосредственно печать ИЧ, а остальные за тем столом, по — видимому, относились к самому Издательству Чабба. Как интересно! Некоторые руководящие посты там занимали женщины;

Кармайн безошибочно определил, кто главенствует в отношениях некоторых пар — именно эти женщины пришли с эскортом или с укрощенными мужьями. Ни о каком равном партнерстве и речи быть не может. Итого за столом из руководителей трое мужчин и три женщины.

Его взгляд двинулся к главному столу, располагающемуся от него дальше всего, но лучше всего обозримому благодаря почти двухметровой высоте помоста. За ним сидели Джим и Милли Хантер; также там были двое старших Парсонсов: Роджер — второй и Генри — второй. Хм… Значит, это правда: Парсонсы отплатили Чаббу, назначив Томаса Тарлетона Тинкермана новым деканом ИЧ. Его оказалось найти легче легкого: лицо как у Мартина Лютера после тяжелого дня. Бог ты мой, это — жены Парсонсов? Да они — копия своих мужей: те же суровые, скуластые лица и такие же водянисто — голубые глаза.

— Наслаждаешься обстановкой, безжалостный негодник, — прошептала ему Дездемона. — Примеряешь всех на свой полицейский лад.

— Да уж, — отозвался Кармайн, поднял руку жены и поцеловал. Его глаза блестели. — С тобой здесь никто не сравнится.

Она вспыхнула.

— Своей лестью ты заслужил честь помассировать мне спину сегодня ночью, иначе я завтра слягу.

— Договорились, — ответил он и улыбнулся Патрику с Несси, севшим между Хорри Пинкертоном и Дейвом Цукерманом, главой службы соцобеспечения. Дерек Дейман и его жена Аннабель тоже только что прибыли. Он продвинулся с поста директора средней школы Тревиса до начальника управления образования. Хорошо, что стол города мог похвастаться чернокожей парой — у стола Чабба не было ни одной.

— Смотрите, какое хорошее расстояние между стульями, — заметил Дерек, сидящий напротив Кармайна.