– Все в порядке, – сказала она. – Я и так хотела сейчас уйти.

– Мэнди! Мы это уладим…

Мэнди потрясла головой. Как же она раньше не почувствовала – уж больно счастливым выдался день! С чего бы это все шло так здорово? Под злобным взглядом хозяина клуба она сняла украшенную лентами куртку и положила ее на скамейку рядом с маской.

– Еще увидимся, – сказала она Колючке.

– Подожди, дай я хоть найду Гуда.

Мэнди снова покачала головой. Глотая слезы, она надела очки и боком протиснулась мимо хозяина клуба.

– Мэнди!

Оказавшись в танцевальном зале, Мэнди бегом бросилась к дверям. К тому времени, как Колючке удалось найти кого‑то из группы, чтобы вместе поспешить за ней вдогонку, Мэнди была уже далеко.

– Вот пакость! – выругалась Колючка. – Я пошла!

– Что значит – пошла? – возмутился Гуд. – Нам еще целое отделение играть!

– Для таких слизняков я играть не собираюсь!

– Колючка, он имеет право устанавливать в своем клубе такие порядки, какие хочет.

– Правильно, а я имею право сказать ему, чтобы он сунул голову в помойку. Считается же, что мы должны разбрасывать кругом добрые семена, верно? Мы же «приносим городу радость» и все такое, да? Так вот, Гуд, мне нравится эта девчонка, и я не хочу иметь дело с теми, кто, кроме серебра в глазах, ничего не замечает.

– Но послушай!

– Завтра я заберу от вас свое барахло.

– И куда же ты пойдешь? – спросила Мэри.

– Попытаюсь найти ее.

– Я с тобой, – сказал Джонни Джек. Но Колючка не согласилась.

– Нет, вы, ребята, продолжайте концерт, раз вы решили доиграть до конца. А мне еще надо подумать хорошенько.

– Я догадываюсь, куда она могла пойти, – сказала Мэри.

– Куда?

– Туда, где живет Штырь.

– А, отлично! Не хватало только разозлить еще и его!

– Колючка, послушай! – снова схватил ее за руку Гуд.

Колючка вырвала руку.

– Нет, это ты послушай! Разве ты сам не видел, как эта Мэнди сразу вошла в нашу струю! Будто всегда была с нами! Я чувствую, что ее упускать нельзя! Из нее может кое‑что получиться, и я хочу дать ей шанс.

– Ну ладно, – сказал Гуд. – Иди, ищи ее. Но только с нами не рви. Подожди хоть до завтра, тогда и потолкуем.

Колючка задумалась.

– Ладно. Если я ее найду, я появлюсь завтра.

– А выступать здесь мы обязаны. У нас контракт. По крайней мере на сегодня. Больше можем здесь не бывать.

– Да нам и сразу нечего было сюда соваться, – бормотала Колючка, направляясь к своему мотоциклу. – Это же гнездо вонючих расистов!

Мэнди не ожидала, что ей будет так тошно. Ну с чего она расстраивается? Много ли времени она провела с «Оленями»? Ну и что, если ей было с ними так здорово? Она знает, что ни с кем никогда не сойдется. Ни со своими ровесниками, ни с друзьями сестры, ни с кем! Так уж некоторым суждено – ни с кем не состыковаться. И тут ничего не поделаешь. Угораздило же ее родиться с этими паршивыми серебристыми глазами, при виде которых все шарахаются! Ну что ж, в жизни всякое бывает, так ведь?

Конечно, всякое! Еще бы! Да наплевать на них на всех, надо идти своей дорогой! С ней всегда так кончается…

Живи одиночкой! Ничего, выживешь! Не так уж это трудно!

В памяти Мэнди всплыло коричневое лицо, окруженное косичками‑дредами. Живет же в одиночку Штырь, и ничего. Факт! Ну почему ей‑то так больно? Интересно, а ему тоже больно? Чувствует он себя одиноким?

Она ревела навзрыд, так что даже не видела, куда идет.