— Я хочу, — продолжал Дэн, — чтобы все вы немедленно рассказали все, что вы знаете об этом деле. Все, с подробностями, в деталях. Поверьте, любая мелочь может сейчас оказаться решающей в поисках Ани.

— Почему вы считаете, что ее похитили те же люди, которые убили Геру с Олежкой? — Юворский пристально смотрел на Анина.

— Долго объяснять, — отмахнулся Дэн, — это уже доказаный факт. Прошу вас, расскажите все, понимаете, все, что знаете… Я понимаю, вот так вот в лоб задавать вам вопросы, это непрофессионально. Но, поймите и вы, у нас нет времени на долгие ухищрения и допросы. Девушку, возможно, пытают. Господа, соберитесь…

— Имейте в виду, — перебил коллегу Деркач, — кроме уже изложенных мною фактов сокрытия вами от следствия ценной информации, нам известно еще очень многое. Все вы еще кое-что скрываете, и о некоторых из вас я даже знаю, что именно. Так что соврать или отвертеться фразой, вроде: «Я ничего не знаю…» ни у кого из вас не получится. Будете играть в прятки с милицией, всех привлеку за укрывательство информации.

— Ну, хорошо, — Раевская — старшая первая определилась с решением, — Я готова рассказать вам все, что знаю, если это конечно поможет спасти Аню. Только, поймите, я абсолютно не знаю, о чем именно вы хотите услышать. Не могу же я выкладывать вам здесь весь багаж своих жизненных познаний. Задавайте вопросы. Я обещаю, что отвечу честно и ни о чем не умолчу.

— Рая, расскажи им о Гериной тайне, ну, о той, о которой ты отказалась рассказать мне вчера, — Владислава не могла не воспользоваться ситуацией.

— Но разве это важно? Разве это чем-то поможет? — Рая вопросительно взглянула на Дэна.

— Возможно, — Дэн присел на краешек стола, — Говорите.

— Сейчас, мне надо сориентироваться с чего начинать, — Рая на миг углубилась в собственные мысли, — Видите ли, то, что Владислава называет тайной Геннадия Журавля, вряд ли сможет как-то прояснить сложившиеся обстоятельства. Но я все-таки начну рассказывать, так сказать, покажу пример остальным. Честно говоря, мне трудно… Когда-то я обещала Гере, что никого не посвящу в эту тайну, без его на то согласия… Но, так как обстоятельства вынуждают, — Рая нервно перебирала странички журнала, — Понимаете, я слишком давно и хорошо знаю, точнее знала, Геру. Это был действительно уникальный человек… Талантливый и чуткий…

— Раевская! — Деркач решил вмешаться, — Вы не тост за покойника поднимаете и не некролог пишете. Давайте ближе к делу.

— Да, конечно, — Рая рассеянно посмотрела куда-то поверх головы следователя, — Просто мне не хотелось бы, чтобы кто-то из присутствующих изменил свое мнение о моем покойном друге после моего рассказа. Все мы были молоды, господа. Именно то, что происходило с нами в юности, наиболее яркими ощущениями выгравировалось в сознании, именно это формирует в конечном итоге личность. С Герой в юности произошла весьма неприятная история. Он был влюблен, что само по себе не очень плохо… Но это была ненормальная, болезненная, щенячья влюбленность. Юный романтик, внешне мальчишка из ялтинских подворотен, внутри чуткий и ранимый, он посмел полюбить настоящую, как ему тогда казалось «даму». Она — женщина много старше его, к тому же замужем за достаточно обеспеченным и серьезным человеком. Я никогда не видела ее сама, но наслышана о странностях этой женщины, и от Геры и от различных общих знакомых. Окружающие посмеивались, прослышав, что Гера засыпал оборванными у подножия Ай-Петри цветами вход в ее подъезд, что ночи напролет он сидит под ее окнами в надежде хоть на миг увидеть любимый силуэт.