Чердак представляет собой вполне обжитое помещение. Такое лее благоустроенное, как и все остальные в этом доме. Тут и книжные полки, и холодильник-бар, и так далее. Здесь тепло и сухо.

Скошенные окна повторяют линии крыши. На окнах, достаточно больших и светлых, жалюзи. Сквозь щели в углах оконных рам осматриваю территорию вокруг коттеджа. Обзор отличный, но никого заметить не удается. Схоронились снайпера капитально. Придется вычислять, выжидая, хотя время работает против нас.

Седой, конечно, может созвониться с нашей базой и вызвать людей, но он пока этого не делает, значит, уверен, что мы со Львом справимся своими силами. Что ни говори, а хладнокровия Седому не занимать. Тертый мужик. Интересно все-таки, кто он такой?

Пасу окна. Этот домик опять же в румянцевских информационных каналах не значится. Кто такие эти толстяки? Хрен их знает. А знать надо. Развелось теперь мафиози: куда ни плюнь — в ответ пуля прилетит. Проверяю «калаш». Шмальнуть из него так и не успели. Поработали мы со Львом неплохо. Думаю, зачеты я сдаю с высокими баллами. Зарабатываю себе авторитет. Всматриваюсь в лес, подступающий к коттеджу. Подъездная дорога здесь только одна. Уже лучше. Значит, сектор обнаружения противника становится тождественным полукругу, который рассекает пополам дорога. Осматриваю местность с точки зрения выгодной позиции снайпера (как я бы сам выбирал место для засады). Через несколько минут тщательнейшего осмотра близлежащих окрестностей намечаю в лесу подходящие три точки. Пронаблюдав за каждой по очереди, прихожу к выводу, что, скорее всего, противник находится правее, градусов тридцать от дороги. Падает некрупный снег, и хотя это несерьезная помеха, тем не менее видимость при возможном расположении снайпера на приличном удалении от коттеджа затруднена, вдобавок следует учитывать и мешающие стволы деревьев. Тем самым сектор обзора для меня сокращается приблизительно до пятидесяти метров. Натыкаюсь взглядом на небольшой занесенный снегом завальчик из кустарника и деревьев неподалеку от дома. Завал находится как раз в удобном месте на небольшой высотке или холме. Следов человека на снегу возле холма не замечаю, но ведь они могли зайти и с другой стороны. Пытаюсь обнаружить хоть какие-то признаки засады. Всматриваюсь, пока падающий снег не начинает рябить в глазах с интенсивностью помех на экране телевизора. Приходится ненадолго отвлечься. Нужен бинокль, да где его взять? Регулирую жалюзи, улучшая себе видимость, чтобы можно было в случае необходимости стрелять, отойдя от окна на пару шагов. Прицел у гипотетического снайпера, скорее всего, четырехкратный, стандартный для СВД, и через окно плюс снег да жалюзи он меня засечь в глубине помещения не может.

Ага, вот он, родимый! И не один! Замечаю шевеление в темном проеме за старым стволом поваленной сосны. Там они, голубчики. Вот теперь я знаю, где их искать. Всматриваюсь внимательнее и уже точно определяю месторасположение снайперов.

О'кей, ребята, вы мне помогли… Спускаюсь на первый этаж и подзываю Леву. Седой что-то выспрашивает у смиренно сидящих напротив него толстяков. Просто идиллия какая-то домашняя, если не знать, сколько жмуриков в комнате охраны. «Спортивного» Лева уже вытащил из гостиной.

— Ну как? — спрашивает тихо Лев, подходя.

— Я их засек.

Проходим к окну. Объясняю Леве, куда ему нужно будет смотреть. Затем он аккуратно высовывается из-за гардины, замирает на пару минут. Отойдя, показывает мне большой палец:

— В яблочко! Сейчас мы их уделаем.

Объясняю ему свой план. Лева согласен. Другого выхода у нас нет. Он остается внизу, я снова поднимаюсь на чердак, прихватив еще пару автоматных рожков охранников дома; у всех были автоматы Калашникова, и если толстяк говорит о длинноствольном карабине, то наверняка это «эсвэдэха». У окна нужно вести себя поаккуратней — коттедж выложен из бруса и от выстрела СВД стена не спасет.