— Жаль, что вы не могли поехать в Гьонг-ши, — сказала женщина из другой группы путников. — Говорят, что даже если у твоего бога нет храма, то всё равно есть возможность оттуда дозваться его своей молитвой.

— О? — спросил наморнец. — Это как?

— Это Гьонг-ши, — сказала женщина, будто это всё объясняло.

Когда наморнцы уставились на неё, она тихо засмеялась, и пожала плечами:

— Именно поэтому столь многие строят там свои храмы, даже если у их веры дом в другом месте. Поэтому текущие оттуда реки священны. Ближе, чем Гьонг-ши, ты при жизни к богам не приблизишься. Все это знают. Дримбаканг, все три гряды, они — колонны, подпирающие небеса.

— Ха! — сказала Эвви, тыкая Браяра. — Я же говорила, что эти горы были важными! А теперь я никогда не увижу их вблизи!

— Ай, — возразил Браяр, зыркая на неё. — Разве ты не насмотрелась уже на горы?

Девушка, которая занималась мулами, подтянула Браяра к себе:

— Я защищу тебя от тощих девчонок, которым нравятся горы, — заверила она его.

— Думаю, пора убирать со стола и идти спать, — объявила Розторн, вставая. — Мне жаль слышать ваши новости, — сказала она наморнцу. — Мы были в Гьонг-ши перед тем, как приехать сюда, и они там об этом ничего не слышали.

— Возможно, он снова потеплеет к зарубежным религиям так же быстро, как и охладел к ним, — ответил купец. — Мы все можем об этом молиться.

Зевая, Эвви принялась собирать чаши и столовые приборы, но Браяр её остановил.

— Мы этим займёмся, — сказал он, забирая их у неё. — Ты, иди спать.

Судя по взгляду, которым он одарил погонщицу мулов, Эвви не была уверена, сколько именно времени они уделят мытью посуды, но то было не её крысячье дело, как говорил Браяр. Она поспешила внутрь, передвинула заградительные камни, чтобы кошки могли спать со своими излюбленными людьми, затем приготовилась ко сну. Прежде, чем закрыть глаза, она вознесла ещё одну молитву Хэйбэю, за Парахана.

Она спала, и ей снилось, что Парахан бежал впереди неё. Она неслась так быстро, как только могла, но догнать его не получалось, как бы она ни старалась.

Ещё долго после того, как услышала размеренное, сонное дыхание Браяра и Эвви, Розторн лежала без сна, рассеянно поглаживая тощую Абрикос, лежавшую у неё под боком. Она завидовала кошке. События и откровения дня не выходили у неё из головы. Долг и желание терзали её сердце.

«Мила Зерна, что мне делать?» — в отчаянии гадала она. «Я просто хотела поехать в места, о которых мне всё время рассказывала Ларк, пока я ещё не слишком состарилась для таких путешествий. Я хотела увидеть растения, деревья и цветы, чьи имена я не знала наперечёт — и увидела. Я везу домой семена и заколдованные саженцы, которые займут меня на годы, если я смогу их довезти!»

«Если я смогу их довезти. Когда Эвви рассказала мне о вторжении, вынуждена признаться — я струсила. Я думала, что местные храмы как-то пошлют весть в Гьонг-ши. Кто-то из них должен иметь какие-то способности к дальней связи. Но если их уже несколько месяцев держат под замком, под стражей, то я не могу быть уверена, знают ли о том, что император тайно помирился с Иншией, заполучил открытый путь в Гьонг-ши. Я не могу быть уверена, что храмы к северу от Дохан видели собиравшиеся армии и поймали слухи о том, что их новой целью был Гьонг-ши. И если я не уверена…»

«Мила, богиня моя, я хочу домой.