Карл тряхнул мешочек из грубой кожи, брякнувший жетонами.

— И их у меня все меньше. Поэтому мы с вами сейчас сядем вон на тот поезд, что тащится сюда и поедем до города, где сядем на такой же, только в другой конец, или заберемся в грузовой вагон, или сможем найти денег на билеты в автобус. Вы поняли меня, детишки?

Кивнули все и сразу, без споров, возникавших по прочим поводам. Разве что Алекс чуть задержался, в очередной раз мазнув по лицу Карла внутренней недоверчивостью и злостью. А Мари поняла, о чем говорил чернобородый маг. И почти увидела маму постоянно угрюмого парня с доской, что, как она узнала, каждое утро варила ему какао, такое нелюбимое. Ага… нелюбимое.

Горячий шоколад Алекс пил везде, где встречался автомат или если какао оказывалось в меню забегаловок. Пил и на какое-то время прятался внутри себя, подозрительно блестя глазами.

— Злой?

Тот достал из кармана пачку билетов протянул вперед, чтобы разбирали.

Карл взял свой и потопал к перрону, глядя на приближающуюся зеленую железную змею. Как из-под земли вдруг появилась опрятная старушка, споро выставившая раскладной столик и много-много кулечков с чем-то внутри.

Проходя мимо все стало ясно. Бабушка продавала последнюю, зимнюю, вишню, а почему-то очень увлеченно слушала Карла, громко рассуждающего о пользе пчелиных укусов для больных суставов и спины. Все ясно, даже очень.

В поезд Карл зашел с неприлично большим кульком, вкусно и сочно чавкая спелыми, лопающимися на зубах, вишнями. Хорошо, что не забрал у старушки, почти ощутимо потряхивающей спагетти на ушах, весь урожай.

Вагон Карл всегда выбирал последний, с дверью в конце. Никто не удивлялся, привыкнув к осторожности и постоянному бегству, стоило магу почуять хотя какую-то опасность. Мари постоянно высматривала полицию, но те, почему-то, чаще всего обходили их стороной. Хотя пару раз, высмотрев только ему одному что-то известное, Карл приказывал уходить и быстро. Провожая взглядом черно-красную форму никто не видел никаких различий, а Карл ни разу ничего не объяснил. Пока как-то не натолкнулись, почти нос к носу, на патруль с собакой.

Маг бросил один из своих жетонов и хитро вывел через пару подворотен на соседнюю улицу.

— Видели, на шевроне щит и на нем меч, разрубающий что-то косматое?

— Да, — протянула Майка, а остальные просто кивнули.

— Это СК. Служба Контроля. Нам им пока лучше не попадаться.

Ну, не попадаться, так не попадаться.

Людей, как и ожидалось, почти не оказалось. Сидели две торговки лимонадом, орешками и еще чем-то вкусно-неполезным. В углу посапывали дачники, появившиеся в последний момент, и все. И настраивал гитару музыкант, один из ставших совершенно привычными за последние дни. Такие постоянно встречались в близнецах мерно грохотавшего колесами поезда. Пели они плохо, и Мари с Анни, кривившейся от неправильных нот с куплетами, еле-еле терпели их присутствие.

Вагон попался необычно комфортный, с большими мягкими креслами. Мари села, вытянув ноги и довольно потянувшись. Анни и вдруг постоянно оказывающийся рядом Злой, устроились напротив друг друга, разложив между собой шахматы. Майка и Снег сидели справа, явно любуясь неожиданно позолотевшей осенью. Алекс решил отбиться от остальных, в очередной раз воткнув наушники и включив свой любимый рок.

А Карл сел рядом с Мари, глядя на дверь, ведущую в самое начало состава. Вроде бы расслабленный и довольно доедающий вишню. Но она уже поняла, когда маг становится настороженным. Вот прямо как сейчас… почему-то.

— Ты хитришь! — возмутилась Анни, в очередной раз провожая взглядом пешку, съеденную вездесущим слоном Злого.

Злой пожал плечами и следующим ходом забрал еще одну. Мари, недавно злившаяся из-за нового друга… ну, как друга… ну… может и так, Анни, снова увидела, как тот начинает издеваться над ней.