— Доживем, не сомневайся, — заявила Ева с уверенностью, которой Клер не ощущала. — Послушайте, уже четыре утра. Еще пара часов, и все будет в порядке.

«Еще пара часов, и мы все, возможно, будем мертвы», — подумала Клер, но вслух говорить этого не стала.

А как Амелия? Они будут что-нибудь делать, чтобы спасти ее?

«Если она вообще еще жива».

Голова болела, от недосыпа в глаза словно насыпали песку. Больше всего Клер хотелось свернуться калачиком в теплой постели, натянуть на голову одеяло и... ни за что не отвечать.

Вряд ли получится.

Она не обращала внимания, куда едет Ева, но даже если бы и попыталась, снаружи было так темно и странно, что она едва ли сумела бы распознать даже знакомые места. Ева остановилась у обочины, у окон с зеркальными стеклами, за которыми мелькали огни свечей и фонарей.

Вот так-так! Они приехали в кафе «Встреча».

Ева выскочила наружу, открыла заднюю дверцу и взяла Мирнина под мышки, бормоча:

— Черт, черт, черт!

Клер кинулась помогать ей, Анна подхватила ноги Мирнина, когда они ударились о мостовую, и вместе они потащили его в кафе.

Внутри их встретили два вампира: Оливер и неизвестная Клер женщина. Оливер был мрачен; ну, это теперь не новость.

— Положите его, — распорядился Оливер. — Нет, не сюда, идиотки! Вон туда, на кушетку. Вы... прочь отсюда.

Последнее относилось к испуганным людям, сидящим на означенной кушетке; они прыснули в стороны, словно перепела. Пока Мирнина подтаскивали к кушетке, Ева продолжала твердить свою мантру: «Черт! Черт! Черт!» Наконец Мирнина свалили лицом вниз. Сейчас его кожа приобрела оттенок флуоресцентной лампы — бледно-голубая и холодная даже на вид.

Оливер присел на корточки, поглядел на торчащий из спины Мирнина кол и перевел взгляд на Клер.

— Что произошло?

Наверное, он каким-то образом догадался, что это ее кол. Замечательно.

— У меня не было выбора. Он напал на нас.

Что касается «нас», может, это и было преувеличением — напал-то он на Анну. Но в конечном счете набросился бы и на Клер, это ясно.

Мгновение Оливер сверлил ее взглядом, заставив беспокойно заерзать, а потом снова посмотрел на тело, очень похожее на труп. Кожа вокруг того места, куда вошел кол, выглядела бледнее остальной — словно края воронки, высосавшей из тела все краски.

— У тебя есть препарат, который ты давала ему? — спросил Оливер.

Клер кивнула, роясь в кармане. У нее было немного препарата в виде порошка и чуть-чуть в жидком виде, но как затолкать все это в рот Мирнину? Когда он пребывал в таком состоянии, в каком они его нашли, эта процедура могла привести в лучшем случае к тому, что она лишилась бы пальцев.

Впрочем, сейчас это, скорее всего, не проблема. Она отдала пузырьки Оливеру; тот повертел их, изучая, и вернул ей порошок.

— По-моему, тело быстрее усваивает жидкость.

— Да.

Правда, ее употребление сопровождается непредсказуемыми побочными эффектами, но сейчас вряд ли подходящее время волноваться по этому поводу.

— А как там Амелия? — спросил Оливер, продолжая вертеть пузырек в пальцах.

— Мы... Нам пришлось оставить ее. Она сражалась с Бишопом. Не знаю, что с ней сейчас.

Воцарилось полное молчание. Все вампиры уставились друг на друга — все, за исключением Оливера. Тот продолжал смотреть на Мирнина, и выражение его лица ни на йоту не изменилось.

— Ладно. Элен, Карл... следите за окнами и дверями. Вряд ли прислужники Бишопа решатся напасть на кафе. Другое дело, когда мое внимание будет отвлечено. Остальные... — Он посмотрел на людей и покачал головой.