|
Культ смерти и упорный поиск предвестий конца, вне всякого сомнения, суть плоды затаенного желания увидеть этот конец и избавиться от тревог и сомнений, что всегда подтачивают веру. Когда трясется земля, когда обрушивается цунами, когда вспыхивают башни-близнецы, на лицах и в голосах правоверных мелькает тайное удовлетворение. Торжествуя, они заводят свою песню: «Вот как бывает, когда вы нас не слушаете!» С елейной улыбочкой на устах они предлагают спасение, которого у них нет, а в ответ на неудобные вопросы корчат угрожающую физиономию: «Ах так, вы отвергаете наш рай? Что ж, в таком случае у нас для вас найдется совсем другое местечко». Какое человеколюбие! Какая забота о ближнем!
Неприкрытую страсть к уничтожению можно найти в современных хилиастических сектах, которые расписываются в эгоизме и нигилизме, объявляя, сколько именно избранных «спасется» от последней катастрофы. Протестанты-фундаменталисты в этом вопросе мало чем уступают самым шальным мусульманам. В 1844 году случилось одно из крупнейших религиозных «возрождений» в Америке. Возглавлял его полуграмотный безумец по имени Джордж Миллер. Господину Миллеру удалось заселить вершины гор по всей Америке легковерными дураками (распродавшими по дешевке все свое имущество), убедив их, что конец света наступит 22 октября текущего года. Они взобрались на ближайшие возвышенности (чего, интересно, они хотели этим добиться?) или на крыши своих лачуг. Когда светопреставление прошло стороной, Миллер очень характерно отозвался о случившемся: он объявил его «Великим Разочарованием». Уже в наши дни Хал Линдси, автор бестселлера «Последние дни великой планеты», обнаружил аналогичную жажду массового истребления. Его поощряли видные американские консерваторы и приглашали серьезные телепередачи. Воодушевившись, господин Линдси назначил начало «Скорби» — семилетнего периода войн и бедствий — на 1988 год. Сам Армагеддон (заключительная фаза «Скорби»), в таком случае, наступил бы в 1995. Господин Линдси, конечно, шарлатан, но совершенно очевидно, что и он, и его последователи страдают от перманентного разочарования. К счастью, у нашего вида есть и врожденные антитела к фатализму, самоубийству и мазохизму. Мне вспоминается знаменитая история, случившаяся в пуританском Массачусетсе в конце XVIII века. Во время заседания законодательного собрания штата, посреди бела дня, небо внезапно сделалось свинцовым и затянулось тучами. Грозная тьма, наступившая в полдень, убедила многих законодателей, что событие, занимавшее их дремучие умы, случится с минуты на минуту. Они попросили остановить заседание, чтобы разойтись по домам и умереть. Однако председатель собрания, Авраам Дэйвенпорт, сумел сохранить и спокойствие, и достоинство. «Господа, — сказал он, — либо Судный день наступил, либо нет. Если он не наступил, нам нет нужды стенать и суетиться. Если же наступил, я желаю, чтобы он застал меня при исполнении моих обязанностей. А посему предлагаю послать за свечами». Слова господина Дэйвенпорта несут на себе печать эпохи, ограниченной и суеверной. И все же я поддерживаю его предложение.
Глава пятая Нищета религиозной метафизики
Я человек одной книги. Интеллект мы приносим в жертву Богу. Разум — потаскуха дьявола. Все, на что он способен, это порочить и портить то, что говорит и делает Господь. Глядя на звезды, я понял давно: Будь я хоть в пекле — им все равно. Как я уже писал выше, нам больше не придется спорить с достойной уважения верой Маймонида и Фомы Аквинского (в отличие от бездумной веры в «заповеди» или «последние дни» — ее запасы, похоже, не истощатся никогда). Причина проста. Их вера, способная выдержать хотя бы недолгое испытание разумом, в наше время невозможна. Первые отцы веры (они постарались, чтобы матерей у веры не было) жили в эпоху крайнего невежества и страха. |
