Раз рано утром, когда еще трава спала под холодной росой и розовое утро алело на вершинах деревьев, в рощу пришло много крестьян с пилами и топорами, и пошла работа. Стук, шум, крик. Старые деревья пилили пилами, рубили топорами, и они с треском и стоном валились на землю. К полудню работа была кончена, почти все деревья лежали вокруг березы мертвые. Не тронули только березу и еще несколько осин, которые были такие же молодые, как и береза.

Не стало рощи — далеко вокруг березы было чистое поле.

«Вот как хорошо теперь видно! — думает береза. — Синие, светлые горы. Там, должно быть, очень тепло. А перед ними море, над ним летают белые птицы. Вон луг, такой зеленый, бархатный. По нем ходят барашки. Они, верно, придут и ко мне в гости. Ах! ничего этого я не видала прежде. И откуда же приходят тучи, и дождь, и град?»

Недолго думала береза. Не прошло и двух дней, как собрались тучи, поднялся ветер; он дул все сильнее и сильнее. Все горы покрылись облаками, посинело бурное море. Все звери и маленькие зверки и птички попрятались, кто куда мог. Только длиннокрылые чайки вились над белыми валами.

— Нам хорошо в бурю! — кричали они. — Теперь нам, наверное, что-нибудь выбросит бурное море и будет нам праздник.

«А нам нехорошо, — думали корабли и маленькие лодочки. — Мы рады ветру, а не буре. Но если б не было ветру, не было б и бури».

А ветер свистел, гудел и ревел ураганом.

— Я теперь мчусь на крыльях могучих — я теперь чувствую силу. Сторонитесь все, простору мне, простору! — И он налетел на березу.

Со стоном покачнулась береза. Все ее ветки, все листики, жилки задрожали.

— Простору, простору! — кричала буря. — Прочь с дороги! Согнись, согнись, преклонись предо мной!

— Ах! я не могу нагнуться, — говорила береза. — Я с детства выросла прямая и гордая… Я не могу согнуться… Я в этом не виновата.

— Согнись, согнись! — гудел вихорь. — Я не виноват, что мчусь, все рву и ломаю. Не было бы воздуху — не было бы ветру. Не было бы ветру — не было бы бури. Не было бы воздуху — и не было бы ничего, что дышит воздухом. Я не виноват, что солнце не греет все и везде одинаково; да не виновато в этом и солнце. Я, холодный воздух, мчусь в теплые страны, в пространство, нагреться солнцем. Прочь с дороги, простору мне, простору! Согнись, согнись передо мною!

— Я не могу гнуться. Не могу! — стонала береза.

— Ну так держись крепче! Чья сила возьмет! — загудел ветер и со страшным порывом налетел на нее.

Застонала, затрещала береза и, изломанная, вырванная с корнем, повалилась на землю.

А буря мчалась дальше.

— Простору мне, простору, прочь с дороги! Я все сломаю, — кричала она.

И пролетела буря.

Мало-помалу затих ветер. Настала тишина, проглянуло солнце.

Береза лежала сломанная, изуродованная. Ее листики трепетали. Она еще была полна жизни, но должна была умереть, потому что буря оторвала ее от родной земли, которая ее поддерживала и питала.

Выползли жуки, забегали ящерицы, прилетела бабочка, запели птички, защебетали ласточки, выглянул крот из норы.

— Я знал, что так будет, — сказал крот. — Если б не было солнца, не было бы ветру. То ли дело жить в темноте!

— Ты глупый слепыш и больше ничего, — сказала ящерица. — Если б не было солнца, не было бы и нас с тобой. Ты давно бы замерз в своей темной норе. Ах! зачем оно не всегда светит и греет, это доброе, хорошее солнце? Так хорошо, когда оно печет!

— Нечего сказать! очень хорошо! — сказала улитка.