Валерия отрицательно покачала головой.

— Котт. Слуга Элия. Он подтвердил, что Марцию изнасиловал Бенит. Против меня состряпали дело в оскорблении Величия, а Котт… Котт исчез.

— Курций, мы должны бороться, — прошептала Валерия и, оглянувшись, с ненавистью поглядела на исполнителей, идущих за ними по пятам.

— Знаю. Но иногда не хватает сил. Слишком часто не хватает. — Он облизнул изуродованные губы.

— Нам хватит сил. Бенит не может победить.

Ожидание затягивалось. Зрители на скамьях изнывали от жары. Акробаты и мимы прошлись по песку арены в третий раз. Разносчики лимонада и мороженого сновали туда-сюда. Зрители волновались — им надоело ждать. Сегодня им обещали преступника, которого растерзает лев, как в старые добрые времена. Лев изредка рычал в своей клетке, тревожно метался и бил по худым бокам хвостом. Преступника не было. Бенит взглянул на хронометр. Представление должно было начаться час назад.

— Где Курций? — повернулся он к новоявленному префекту вигилов, трусливому бледному человеку с жидкими черными волосами. Меж прядей проглядывала красная шелушащаяся кожа.

— Не знаю, — отвечал префект и тоже посмотрел на хронометр.

В этот момент Бенит увидел, как к императорской ложе протискиваются несколько человек в черном. И это ему очень не понравилось. Исполнители не должны появляться в таких местах как Колизей.

Исполнитель вошел в ложу и склонился над Бенитом. От него пахло потом, тухлой рыбой и тухлыми яйцами. Даже нечувствительный к запахам Бенит сморщился.

— Ну что еще? — спросил он, внутренне закипая.

— Его освободили.

— Кто?!

— Весталка Валерия. Мы ничего не могли поделать. Таков закон.

Бенит вырвался из ложи смерчем. Скатился по ступеням. Прыгнул в авто. Через минуту он уже был у ворот Дома весталок. Охрана беспрепятственно его пропустила. И Бенит ворвался за ограду. Здесь в тени огромных пиний царил покой. Над водоемом белые статуи Великих весталок стерегли кусок отраженного римского неба. Бенит нырнул в открытую внутреннюю галерею, толкнул ближайшую дверь с золотой узорной решеткой. Девушка лет семнадцати расправляла складки белой столы. При виде мужчины она взвизгнула.

Бенит толкнул следующую дверь. Перед ним была Валерия. Она стояла у окна и смотрела насмешливо на диктатора, будто ждала его появления здесь. И эта ее уверенность и надменность на мгновение ошеломили Бенита.

Валерия заговорила первой.

— Бенит, ты нарушил законы; Рима. Ты не имеешь права входить сюда.

— Имею! — заревел он.

— Только Великий понтифик имеет на это право, а ты не Великий понтифик. Ты только диктатор. Покинь Дом весталок, пока тебя не обвинили в святотатстве.

Он смотрел на Валерию черными неподвижными глазами. Наглая тварь. Как она смеет так с ним говорить. Убить! Растоптать! Он шагнул к наглой старой деве.

— Ты нарушаешь законы Рима. Если ты ударишь меня, завтра это дело будет в суде.

Бенит зарычал и завертелся на месте. Он прекрасно понимал, что Валерия именно так и поступит. Дециева кровь! Сестра Элия — такая же дрянь, как и покойный братец! Ну ладно, ладно, он уйдет. Но пусть не воображает, что такое ей сойдет с рук. Бенит с ней рассчитается.

Он пулей вылетел из комнаты и кинулся назад, к выходу. И тут только понял, что зря поддался гневу — надо было приказать найти Курция и волочить его в Колизей, а он зря потратил столько времени на эту старую деву.

— Куда увезли Курция? — заревел он и вновь повернулся к префекту вигилов, который ждал его у входа, но даже не попытался помешать Бениту ворваться в Дом весталок.

— Не знаю.

— Так узнай. И вели схватить его.