|
Сердце колотилось так, словно готово было выскочить из груди. Я оказалась в гордом одиночестве посреди вестибюля. Грег Паркер остановился. Он стоял в пятидесяти ярдах от меня, продолжая разговаривать по мобильному. Если я пошевелюсь, он заметит меня. Если останусь на месте, он тоже меня заметит… Неожиданно по электронному табло «Отправление» побежали строчки – обновлялась информация. Кучка людей, стоявших под табло, подхватила свои сумки и двинулась к платформе девять. Не тратя времени на раздумья, я присоединилась к ним. Постаралась ввинтиться поглубже, чтобы меня не было видно. Вместе со всеми поднялась в поезд и пошла по вагону. Поезд тронулся. Я опустилась в кресло напротив семейства в футболках с эмблемой лондонского зоопарка. Они улыбнулись мне – и я как-то сумела улыбнуться в ответ. Все казалось таким нереальным… – Закуски, напитки! – Седовласый мужчина толкал по проходу тележку. – Горячие и холодные сэндвичи, чай, кофе, газированная вода, алкоголь… – Мне последнего, пожалуйста. – Надеюсь, мой голос достаточно ровный. – Двойную порцию. Чего угодно. Никто не рвался проверить мой билет. Никто меня не беспокоил. Поезд оказался экспрессом дальнего следования. Пригороды сменились полями, а он продолжал себе катить. Я выпила три маленьких бутылочки джина, апельсиновый сок, томатный сок и шоколадный йогурт. Ледяная хватка паники понемногу слабела. Я чувствовала себя диковинным образом отдалившейся от всего на свете. Я совершила величайшую ошибку в своей жизни. Почти наверняка потеряла работу. Мне никогда не стать партнером. И все из-за единственной дурацкой ошибки. Семейство напротив захрустело чипсами, предложило мне угощаться, пригласило поиграть в «города». Мать семейства даже поинтересовалась, путешествую я просто так или по делу. Я отмолчалась. Не смогла заставить себя раскрыть рот. Сердце уже не частило, зато голова раскалывалась от пульсирующей боли. Я приложила руку к глазам, заслоняясь от света. – Леди и джентльмены, – прохрипел динамик под потолком. – К сожалению… дорожные работы… воспользоваться альтернативным транспортом… Я не разобрала, что именно сказал машинист. Я понятия не имела, куда мы едем. Я всего-навсего ждала следующей остановки, чтобы сойти и наконец сориентироваться. – «Чернослив» пишется не так, – объясняла мать семейства одному из своих отпрысков. И тут поезд начал тормозить. Я посмотрела в окно: мы подъезжали к станции. Лоуэр-Эбери. Пассажиры принялись собираться. Когда все двинулись к выходу, я пошла за ними, как автомат. Следом за своими соседями я вышла на свежий воздух и огляделась. Мы стояли на площади перед крохотной станцией, через дорогу виднелся паб «Колокол». От площади в обе стороны уходила дорога, вдалеке виднелись поля. На обочине стоял автобус; все пассажиры устремились к нему. Моя соседка помахала мне рукой. – Идите сюда! – позвала она. – Этот автобус идет в Глостер. Там можно будет пересесть. От одной мысли о том, чтобы забраться в автобус, мне стало дурно. Не хочу я никаких автобусов! Мне нужно болеутоляющее. Голова вот-вот расколется надвое… – Спасибо. Я останусь здесь. – Я постаралась улыбнуться как можно убедительнее и, прежде чем она успела что-либо сказать, двинулась по дороге, прочь от автобуса. |
