Ей определенно не нравилось об этом говорить.

И не зря!

— Я знаю, что принадлежу другому миру, но не могу корить ее за нежелание заниматься сексом с конем! — Аланна удивленно заморгала, глядя на меня. — Помилуйте! От одной только мысли у меня тоже начинается паника.

Аланна попробовала вставить слово, но я остановила ее жестом. Я все больше трезвела и с каждой секундой набирала обороты.

— Мне не нравится, что ты не сочла нужным предупредить меня. Он симпатяга и вполне даже ничего, когда раскрепощается, но о чем, черт возьми, вы думали? Как я должна, по-вашему, сделать это? От одной только материально-технической части можно спятить!

— Миледи, это совсем не то, о чем вы думаете. — Ее щеки определенно порозовели. — Он верховный шаман, — сказала она так, словно это должно было все разъяснить.

— Да, а еще он гадский конь!

— Что такое «гадский»?

— Просто такое выражение. Я пытаюсь перестать сквернословить. Не обращай внимания, — вздохнула я. — Ты хочешь сказать, что мы с ним вовсе не обязаны исполнить брачный ритуал как полагается?

— Нет, разумеется, нет. — Вид у нее был потрясенный.

— Что значит «нет»? Ты не хочешь это сказать или мы не обязаны? — Голова снова загудела.

— Нет, брак заключается по-настоящему.

— Прошу, объясни, каким образом. Разве он от пояса и ниже не конь?

«Господи, еще и горло разболелось!..»

— Да, миледи. Но только в его теперешнем виде. — Ее щеки приобрели багровый оттенок.

— Аланна, я ни черта не понимаю. О чем ты толкуешь? Какой еще вид у него есть?

— Он верховный шаман, стало быть, может принимать различные виды. Человеческий — всего лишь один из многих.

— Это невозможно! «Или нет?»

— Только не для Клан-Финтана.

Все это она сообщила вполне прозаично. Действительно, никто ведь не удивляется, что вода течет с горы сверху вниз, а от избытка вина нападают икота и дурной смех.

— Значит, мне не придется заниматься сексом с конем?

— Нет, миледи.

— Что ж, уже легче.

— Да, миледи. Позвольте, я помогу вам устроиться поудобнее.

И она тут же принялась хлопотать, снимая с меня диадему, украшения, стирая с лица косметику...

— Ты так ничего и не рассказала мне о Рианнон. — Настала ее очередь вздыхать. — Она знала, что Клан-Финтан может превращаться в человека?

— Разумеется, миледи.

— Прекрати суетиться! Со мной все в порядке. Сядь и расскажи.

Она неохотно присела на краешек кровати, вся какая-то напряженная, натянутая как струна.

— Она не питала отвращения к Клан-Финтану. Ей была отвратительна сама идея заключить союз с каким-то мужчиной.

— Почему?

«Великолепно. Я что, лесбиянка?»

Я вовсе не страдаю гомофобией или другой подобной глупостью, но однополая любовь могла серьезно осложнить и без того непростую ситуацию.

— Леди Рианнон ясно дала ему понять, что не будет счастлива, если ей придется ограничиваться одним мужчиной, — смущенно и в то же время печально пояснила Аланна. — Пусть даже это продлится всего один год.

— Неудивительно, что я ему не нравлюсь. Теперь все встало на свои места.

— Да, миледи.

— Ты ведь не одобряла ее поведение?

— Я не вправе одобрять или не одобрять поведение леди Рианнон. — Голос ее звучал отстраненно и безжизненно.

— Отчего же? Разве ты не ее ассистентка или что-то в этом роде?

— Ассистентка?

— Да, это тот, кто исполняет обязанности секретаря, отвечая за расписание на день. Ну, ты понимаешь, ее служащая.

— Миледи, я ее слуга.