|
Он немного походил на бродягу, у него были вульгарные взлохмаченные бачки — такие обычно отпускают водители грузовиков, — впалые щеки и влажные голубые глаза. Кэролин стало не по себе. Впрочем, ее всегда тянуло именно к бродягам и к тем мужчинам, которые держались холодно и отчужденно, не реагируя на ее шуточки. Была лишь одна неувязка — она любила веселых и невозмутимых, а этот тип выглядел издерганным и угрюмым, он напоминал местного выпивоху, привыкшего к перебранкам с женой и бесконечным долгам. «Пресвятая Дева, — подумала она, — да что это со мной? Уж не хочу ли я закрутить роман на одну ночь? Как в те времена, когда я ошивалась по дешевым кабакам». Мрачный, молчаливый ковбой, мужественный и несчастный. Шорты вместо трусов. Тусклый блеск презерватива. Насквозь прокуренная комната. Во всем этом была какая-то сладкая безысходность. С подобным типом ей довелось спать только один раз. Помимо прочего у него были проблемы с эрекцией. Иначе он бы на нее не польстился. «Плохим парням не нравятся толстые ноги, — подумала она. — Толстые ноги не нравятся никому».
— Послушай, — сказал мужчина, — дай пройти. — Даже и не мечтайте! Мужчина отстранил ее. — Не морочь мне голову, — отрезал он. Не обращая на нее внимания, он двинулся дальше. Похоже, в его личной драме ей отводилась лишь роль статиста. — Остановитесь! — крикнула она в мегафон. — Туда нельзя! Стойте! Но он направился прямо в церковный зал. «Наверное, именно этого и опасались телохранители, — подумала она. — Бог знает откуда взявшегося психа, одержимого навязчивой идеей». Она поспешила следом и с облегчением увидела, что незнакомец остановился в дверях, приглаживая волосы ладонями, а отец Коллинз нерешительно поднялся со своего места и заслонил от него Энн, вытянув перед собой руки с поднятыми ладонями, точно Папа Римский на Пасху. — Том, — сказал он, — Том, что случилось? Что вы здесь делаете? — Она, — сказал Том, — я пришел к ней. — С вами всё в порядке? — Я пришел к ней. — Постойте, — сказал священник, — давайте всё обсудим. — Я не собираюсь ничего обсуждать. Я пришел не за этим. — Всего минуту. Давайте поговорим. Объясните, что случилось? — Отец Коллинз умоляюще сложил руки у подбородка. Казалось, он надеется на вмешательство свыше. — Том, пожалуйста, прошу вас. Кэролин подошла ближе и стояла, уперев руки в боки, чувствуя себя толстой и уродливой. — Это храм Божий, — сказала она. — Мне придется вызвать шерифа Нельсона. — Валяй, — сказал Том. Он продолжал воинственно надвигаться на священника, тот же по-прежнему смиренно прижимал руки к подбородку, не оказывая сопротивления. — Мне очень жаль, Том, — сказал отец Коллинз. — Я не могу пропустить вас. Простите. — Я все равно пройду, — ответил Том. Внезапно духовидица встала. Несмотря на тяжелое, хриплое дыхание, она казалась невесомой, неподвластной земному притяжению. Она была с головы до ног закутана в одеяло, которое мешало увидеть ее лицо. — Не волнуйтесь, — сказала она, — пропустите его. Священник сделал шаг в сторону и уступил Тому дорогу. Продолжая отчаянно стискивать руки, он пробормотал ему вслед: — Церковь любит вас. Вы дитя Божие. Ваша душа прекрасна. Прошу вас, не теряйте голову. — Помолчите, — ответил Том. В нескольких футах от духовидицы он нагнулся, опершись руками на колени, и, заглянув под одеяло, увидел ее лицо. |
