— Ладно, девочки, — сказал он, погладив их последний раз, прежде чем взять свою трубку и встать. Сучки смотрели, как он встаёт, с огорчённым видом, какой бывает у собак.

Ривен сделал затяжку, задумавшись, планируя. Он сделает всё наилучшим образом, насколько сумеет. Сейчас ему нужно было подождать, пока Васен — парню сейчас должно быть уже за тридцать — придёт к нему сам, поскольку Ривен не осмеливался лично посетить сына Кейла. После этого он должен будет спасти Кейла. Затем ему придётся воскресить бога или уничтожить мир — третьего не дано.

— Проклятье, — сказал он.

Он подумал о прежней жизни, подумал о Кейле, Джаке и Магзе. Магз.

Он принял решение. Ему понадобится Магз, человек, на которого он мог положиться, которому мог доверять. Он рискнёт покинуть Царство тени ещё раз, прежде чем все кусочки придут в движение.

* * *

Магадон стоял за барной стойкой своей таверны, протирая грязной тряпкой жестяные кружки. Он закрылся на час раньше и его теперь безлюдное заведение — ветхая пивная, котрую он назвал «Десятым Адом» в качестве понятной лишь себе шутки — казалась заброшенной. В ней по–прежнему стояли остатки дневной вони; дым, пиво, пот, скверное жаркое.

Дэрлун, да и на самом деле весь Фаэрун, сильно изменился за те восемьдесят лет, которые он владел этим заведением, но таверна оставалась более–менее такой же, как и тогда, когда он её приобрёл. Магадон делал только минимальный ремонт.

Таверна застыла во времени. Как он сам.

Магадон тоже слабо изменился за прошедшее время. Он позволил отрасти своим рогам и волосам, стал сильнее в Незримом Искусстве, но помимо этого — оставался прежним. Убивал время, не больше и не меньше. Он подавал свой эль и своё жаркое, хранил своё оружие и снаряжение под стойкой, и ждал.

Будь он проклят, если знал, чего именно. Чего–то.

Таверна представляла собой потрёпанное деревянное здание с двумя очагами, которое привлекало такую же потрёпанную клиентуру, не возражавшую против тавернщика–полуизверга. Покосившееся и одинокое здание приютилось у восточной стены Дэрлуна. Если Шадовар и их сембийские союзники когда–нибудь выступят на Дэрлун — провозгласивший о своей независимости десятки лет назад — они придут с востока, и таверна Магадона окажется среди первых сожжённых зданий. Может быть, в этом был какой–то скрытый смысл.

Угроза войны с Шадовар десятилетиями висела над Дэрлуном такой же тенью над городом, как и миазматический воздух соседней Сембии. Со временем народ так привык к угрозе нападения, что она превратилась в шутку: «Скорее Саккорс прилетит к нашим стенам», говорили они, намекая, что случится это вряд ли.

Но в последнее время шутки прекратились. Караванщики, грузчики и солдаты приглушёнными голосами рассказывали о стычках в постоянном мраке сембийских равнин, о войсках Шадовар, блокирующих земли к югу от Мантикорского тракта, о битвах, которые ведутся в Долинах. Сембия разослала весть о найме воинов, и Магадон представлял себе целые корабли, полные продажных клинков, которые плывут в порты Селгонта и Сэрлуна. Рано или поздно война доберётся и до Дэрлуна с его высокими обсидиановыми стенами. Если Долины падут перед войсками Сембии, следующим падёт Дэрлун. Магадон не думал, что этого придётся долго ждать. На горизонте пару раз замечали Саккорс, висевший обещанием злого рока в тёмном сембийском небе.

Саккорс. Сам Магадон уже много лет не видел его, но ему это было и не нужно. Город часто появлялся в его снах. Разумный кристаллический мифалар, который питал Саккорс энергией и держал его в небесах — он называл себя Источником — занимал постоянное место в голове Магадона.

Давным–давно Магадон едва не потерял себя в бескрайнем сознании Источника.