Валерий Гуров, Рафаэль Дамиров. Боксер: назад в СССРБоксер – 1
Глава 1
— Да я тебя порву! Я тебя в капусту покрошу! Совсем еще зеленый, но здоровенный подросток навис на ринге над поверженным парнишкой. Затем встал на цыпочки и совершал неприличные движения тазом. Его соперник, только что пропустил «удар почтальона» и теперь встал на одно колено. Плотно пропустил, мне даже смотреть больно. — Заканчивай, эй, хорош! — я двинулся к спортсменам, чувствуя, как от удушья, будто тисками сжимает грудь. Астма, зараза, замучила. И воспитаннички туда же. Паршивцы, знают, что старику нельзя нервничать, а каждый раз одно и то же, доводят до белого каления это поколение зумеров. Я подошел к воспитанникам и, прежде чем спарринг перешел в мордобой, рявкнул: — Цыц! Шаг назад! После пшикнул из ингалятора себе в рот, чувствуя как помогает спасительный аэрозоль. Стало чуточку легче, хотя последние месяцы приступы происходили чаще обычного, и с ними стало сложнее справляться. — Тебе кранты, — зашипел рыжий здоровяк опоненту неудовлетворенный таким исходом. — Скажи своему папане, чтобы откладывал на похороны… — Поговори мне! — я отвесил задире подзатыльник. — Чему я вас учил, спорт — это уважение! Такое поведение в зале — позор! — Михал Алексеич, ну тут сопляк этот считает, что его отец с легкостью побил бы вас в реванше… — возмущенно возразил юный спортсмен, потирая место пропущенного подзатыльника. — Ему транда! — Из секции исключу, если еще раз услышу подобное! — я не стал слушать дальше. — Предупреждаю последний раз, Крендельков. — Ладно, тренер, — буркнул рыжий и смиренно опустил подбородок на грудь. — Я просто не смогу в другой зал, сами знаете, а наш закроют из-за его отца! — Ну ладно, пацан точно ни при чем! Марш в раздевалку, и чтобы я больше не видел такие номера. Чувства Кренделькова мне вполне понятны, но сын не отвечает за папашу… Он не виноват, что у него такой ушлый родитель. Рыжий поплелся в раздевалку, шипя что-то под нос на манер «я тебя, падлу, всё равно на улице выщемлю». Улица — это не про спорт. Хочешь закрыть вопрос, закрывай по-взрослому — в ринге, чем я этой парочке и предложил заняться, чтобы зарыть топор войны между ними. Но они этого не понимают. Да и не только они… Спортсмен нынче обмельчал в подавляющем большинстве, единственное мерило успеха теперь — заработок. Никто больше не выступает за Родину, не защищает честь клуба… эх, было время, когда спорт был про соревнования и преодоление, а не про бизнес. Я тяжело выдохнул, наконец, сумев полноценно наполнить легкие немного затхлым спортзальным воздухом. Вентиляция здесь ни к черту. Ремонт давно бы не помешал. Наш конфликт с Витей, отцом поверженного мальца, был настоящим, как у Фрейзера и Али. Страсти кипели нешуточные, и глупостей мы понаделали столько, что на десятерых хватит. Да и сейчас конфликт не был закрыт, просто противостояние перешло за пределы боксерского ринга. Я подошел к поверженному спортсмену — Как ты, Игорек? Я говорил тебе не опускать руку — прилетит… Малец был куда меньше рыжего Игната, но уже стоял, хоть и на нетвердых ногах. Он держал перчатки у подбородка, стиснул зубами капу и смотрел на уходящего обидчика волком. — Размажу его, Михал Алексеич, к-клянусь… — злобно шипел он. — Обязательно размажешь, — я сунул ингалятор в карман, взял Игоря за плечи и взглянул в глаза. — Только не сегодня. Сейчас за тобой приедет отец, а завтра я объясню, в чем ты ошибся, и мы всё проработаем. Сделаешь ещё шаг вперёд. |
