Вадим аж задохнулся от обиды, стыда и гнева. Он отлично помнил ту историю с покупкой виолончели, но надеялся, что Боря про это забыл.

– Я тебе очень за это благодарен… – сквозь зубы процедил Вадим. – Сколько тебя можно благодарить? Мне на коленки встать? Или что? В ножки покланяться?…

– Вадик! Не смей тут шута из себя корчить и бедного родственника. Катьке надо было инструмент хороший – я купил. Только зачем было при мне спектакль разыгрывать? Спросил бы… Попросил бы! Дело же простое, хорошее. Ребёнку купить хороший инструмент.

– А Митьке почему не купил? Сколько он тебя просил… Я тебя уговаривал, сам хотел купить… Ты же запретил! Запретил парню делать то, что он хочет! – Вадим весь побледнел и теперь неотрывно смотрел прямо Боре в глаза. Он даже перестал моргать. – Ты чего боялся? Что, если парень возьмёт гитару или сядет за барабан, то и человеком не станет? Мужика из него не выйдет, по твоим понятиям? А чего ж ты со мной якшался, когда я был музыкантом? Тёрся рядом? Весело тебе было со мной. Интересно! Конечно!!! Запчасти продавать не весело, но деньги. Попродавал – и бегом ко мне! Забыл?! – Вадим уже орал громким шёпотом. – Забыл?! А сыну своему радости не дал! Зассал! Гитара нужна была простенькая, и всё… Парень счастлив был бы. Но ты зассал, что он будет не такой, как ты… Что насрать ему будет на твоё величие!.. И что теперь? Что? Митька – лондонский юрист! Так? Белая кость и воротничок! Какая ему гитара? Секс, наркотики, рок-н-ролл… И чего? Насчёт секса не знаю, рок-н-ролла нет, зато наркотики…

Боря с грохотом опустил кулак на стол.

– Я ссал, – сказал Боря страшно ровным голосом, – что он в кабаке играть будет. Вспоминал, как ты до кабака доигрался, и ссал. У меня ты… твоя суета постоянная живым примером перед глазами стояла… По мне, он пусть хоть дурь жрёт тоннами… Только не будет, как ты! Понял?!

У Вадима от этих слов совсем побелело в глазах. Он перешёл на крик, Боря тоже. Потом Вадим не мог вспомнить, что он кричал и что орал в ответ Боря. Но на их крик прибежали какие-то люди, Борины охранники или прислуга. Боря принялся их прогонять, но Вадим воспользовался этим, вышел из-за стола и, как ему казалось, ровным и гордым шагом направился к воротам Бориной усадьбы. Боря что-то ещё выкрикнул вслед, но Вадима уже выпускали за ворота, на дорогу между заборами других усадеб.

На этой дороге Вадим немного опомнился, хотя сердце от гнева билось где-то в горле. Он вспомнил, что до города далеко, и до трассы, где можно поймать машину, тоже не близко… И ещё больше преисполнился благородным гневом и жалостью к себе.

Вадим шёл быстро, но ушёл недалеко. Минут через пять его догнал автомобиль. Вадим услышал шум двигателя и колёс, увидел свет фар и шагнул на обочину, но автомобиль не обогнал его, а поравнялся и остановился. Дверца открылась.

– Вадим Сергеевич! – услышал Вадим знакомый голос. – Вадим Сергеевич!

Вадим, который успел пройти немного вперёд, оглянулся и разглядел Валеру, Бориного водителя и охранника с незапамятных времён. Крепкого, лысого мужика в возрасте, хорошо за пятьдесят. Он всегда нравился Вадиму своей вежливостью и спокойствием в любой ситуации.

– Вадим Сергеевич, – снова позвал Валера, – давайте я вас до дома довезу!

– Спасибо, Валера! Не стоит. Сам дойду. Прогуляюсь, – как можно беззаботнее сказал Вадим.

– Тут вам до утра гулять придётся.

– Вот и славно. Вспомню юность. – Вадим усмехнулся.