|
На этот раз до утра. Поработав над ошибками после предыдущей миссии, мы – я и совет посёлка – кое что изменили в снаряжении. В первую очередь это касалось укрытия от ночной непогоды. Были сшиты два огромных полотнища из тонкой и лёгкой ткани, какая только нашлась у людей. Они стали тентом, который вешался на подпорки и верёвку, натянутую между палками. Подпорки сделали разборными, закрепив на каждой по короткому обрезку трубы. Нижние края тентов заводились внутрь, чтобы не так сильно задувало под ними. Высота каждой палатки едва превышала метр. Забираться внутрь нужно было на четвереньках. Зато вес палаток вышел терпимым. Тенты и подпорки я укрепил своим Даром, чтобы их не сломало и не порвало ветром и градом во время ночных природных безумий.
Спали на моих «ковриках» и укрывались моими «пледами» из тонкой ткани. Под моими подразумеваю то, что обработал каждую вещь согревающими искрами. Если бы не жуткая сырость из за травяного ковра болота, то, не кривя душой, сказал бы, что бивак у нас получился отличным: тёплым и непромокаемым. Непогода решила побаловать нас только ветром и снегом с дождём. Обошлось без града и бури. Без проблем дошли до лабиринта, где командование отрядом перешло в руки ученика шамана. Первый проход стоил нам только физических сил. Других неприятностей не случилось. А вот после второго, когда мы вышли всей толпой обратно в болото и собрались перевести дух, снаружи нас поджидала подстава в лице огромной стаи чёрных псов. На улице уже достаточно стемнело, чтобы эти твари вышли на охоту. – Сегодня ночка будет тихой, если варги устроили охоту, – сказал мне Люр при виде зверей беснующихся в двухстах шагах от нас. От нападения те пока воздерживались. Или их смущала наша немаленькая толпа, или они не до конца проснулись. – Если их всех перебьём, то будет тихой. А нет, то даже палатку не разбить, – ответил я ему. – Смысла нет, раз всё равно придётся отгонять животных. Почти все обладатели гладкоствольных мушкетов зарядили в стволы картечь. Десяток восьмимиллиметровых свинцовых шариков на дистанции в полсотни метров накроют площадь достаточную, чтобы нивелировать неточный выстрел стрелка, у которого рука дрогнула. За свой отряд я был спокоен. Все давно набили руку в стрельбе, даже Максимка, который ходил с гладкоствольной «переломкой» под пистолетный патрон. Его ружьё весило около трёх килограмм и своим весом сильно уменьшала отдачу слабого боеприпаса. А вот остальные бойцы тренировались в стрельбе от случая к случаю. Всё таки, они не были профессиональными поселковыми охотниками или разведчиками. И это сказалось на стычке с чёрными псами. Первые выстрелы сделали именно эти мужчины, причём с большого расстояния, когда до зверей было под две сотни метров. – Не стрелять, ждать команды! – заорал я во всё горло. – Не стрелять! Или останетесь с пустым ружьём, когда собаки вас жрать станут! И только когда до хищников осталось метров семьдесят, я скомандовал открыть огонь. По центру стаи будто косой прошёлся невидимый косарь. Напротив его стоял мой отряд, а к нам прибились охотники из двух групп, которые тоже умели попадать в цель, а не только стрелять в её сторону. Те, у кого оружие было с раздельным заряжанием, закинули мушкеты за спину и обнажили клинки и топоры, приготовившись встречать зверей острой сталью. Наручи, краги, перчатки, щитки на голенях и бёдрах у каждого человека в сборном отряде были укреплены моими искрами и выдерживали пистолетную пулю. И тем более выдержат собачьи когти и клыки. Наверное, большую опасность представляли мы сами, точнее, те из нас, кто поддастся панике и станет размахивать клинком во все стороны и тем паче стрелять не глядя. А такое вполне вероятно, учитывая нервное состояние, усталость и сумерки. Вперёд шагнули те, кто нёс щиты. В прошлый раз они нам не пригодились. |
