В двух местах перед хижинами чернели пятна кострищ. Одно слегка дымилось. Возле него возилась мелкая фигурка в звериной шкуре. Также я заметил несколько шкур, растянутых на жердях рядом с жилищами.

Снаружи я насчитал десять орков, среди которых только двое были мужчинами. Остальные – шесть женщин и два подростка.

– Что будем делать? – спросил я товарищей.

Ответили все, но единства в ответах не было.

– Грохнуть их!

– Да пошли они, возни много!

Людоедов нужно замочить!

– Целый день с ними провозимся, только потеря времени.

Так что в итоге мне пришлось принимать решение лично.

– Будем бить. Боюсь, если оставим это поселение, то к весне или лету оно увеличится. Людоеды окрепнут, почувствуют силу и устроят вылазки в нашу сторону, а это опять наши потери.

– Ну, бить, так бить, – хмыкнул Прапор, который голосовал за то, чтобы идти своим курсом, наплевав на жалкую шайку орков, которая за зиму перемёрзнет или пойдёт на корм инсектам.

Вернув назад дрон, я убрал его в контейнер, обработанный согревающими духовными искрами, я приказал собираться. Когда отряд переходил через реку, то вновь выпустил в воздух изделие из двадцать первого века Земли, чтобы контролировать врагов. Да, энергию в аккумуляторе было жаль, но лучше потратить электричество, чем кровь.

– Они про нас ещё не знают, – сообщил я товарищам, когда до вражеского стойбища оставалось меньше километра. Видел двадцать шесть орков, из них только семь воинов. Остальные самки с детёнышами. Нормального оружия нет ни у кого, только деревянные дубины и копья из палок с обожжёнными концами.

– Да хоть бы и были, – нервно хохотнул Директор и погладил ладонью в перчатке по стволу своей «переломки» под автоматный патрон. – С этим я и рыцаря свалю, как кабанчика на охоте.

– Охотник блин, – сплюнул Прапор, которому не понравилась бравада приятеля.

– Ты боишься их, что ли?

– Да иди ты…

– Хватит! – одёрнул я бойцов, разошедшихся не к месту и не вовремя. – Я веду дрон, вы расходитесь дугой и по команде лупите по целям снаружи. Не торопится, ясно? А то друг друга перестреляете. А вы, – я посмотрел на арбалетчиков, – идёте в центре и бьёте только наверняка.

Мне самому хотелось испытать свой комбинированный штуцер в деле, но разведка была важнее. Не хотелось упустить никого из врагов. Вдруг такой недобиток, обозлившись на гибель сородичей, решит стать мстителем и начнёт нас преследовать? Подловит момент, например, ночью, и убьёт кого то из группы? Так что наплевать на личное участие и аккумулятор дрона, результат боя важнее.

Враги не узнали про наше существование до самого начала атаки. Никто из орков не вышел за пределы поляны, так и слонялись вокруг хижин. Воины выходили только ради справления нужды. При этом, не заботясь о том, чтобы отойти подальше – гадили буквально под стенами. Часовых у врагов тоже не было, в лес за хворостом никто не отлучался, хотя я сверху отлично видел множество стёжек в снегу, расходящиеся от поляны во все стороны, как паутинки.

– Огонь! – скомандовал я по рации, увидев, что все мои товарищи заняли позиции в сотне метрах от стойбища.

Выстрелы прозвучали еле еле, словно кто то в десятке шагов от меня решил отряхнуть штаны от мусора и несколько раз ударил ладонью по ним. Тренировки в стрельбе в родном посёлке показали всю свою пользу: каждая пуля нашла свою цель. Два воина несколько самок и взрослых детёнышей упали на грязный утоптанный снег рядом со своими шалашами.