– Не надоело уже стучать, а?

С таким вопросом ко мне обратился Сергеев, отвлекая от процесса избиения нескольких больших и толстых металлических пластин. Чтобы забрать их себе мне пришлось выдержать жаркий бой с обитателями поселковой мастерской. Как никак, а металла нам сильно не хватало.

– Надоело, но что делать? Если научусь глушить звук, то наши ружья станут настоящими вундервафлями, – ответил я ему и опять поднял молоток, готовясь в очередной раз обрушить тот на пластину.

– Стой, тебе ещё долго?

– Пять минут максимум. Искр уже почти не осталось. А что хотел?

– Потом расскажу. Подожду, как закончишь.

С силой ударив по железу, отчего то «заголосило» на весь посёлок, я уронил молоток под ноги и коснулся кончиками пальцев и выпустил одну из последних искр из своего резерва вместе с истовым желанием:

«Ну же, давай. Получись, бляха муха!».

И замер, даже боясь вздохнуть, поймав особое чувство, которое возникало каждый раз, когда у меня получалось научиться новой способности. Боясь спугнуть удачу, я простоял каменной статуей несколько секунд, потом медленно выдохнул, непроизвольно сложив губы трубочкой. После чего наклонился за молотком и ещё раз ударил по пластине. Та ответила приглушённым лязгом, будто сверху было укрыто толстым слоем ткани или резиной.

– Э эм, получилось? – удивлённо спросил меня Сергеев. – Или ты ослаб уже?

– Сплюнь и не сглазь, – быстро сказал я ему и шагнул к соседней пластине, которая ещё не была «испорчена» искрами. Вернее, я те в неё вкладывал, но они мгновенно развеивались без закрепления рабочей функцией: прочность, тепло и так далее. У меня оставались ещё две искры кроме неприкосновенного запаса, который я никогда не трачу, чтобы потом не слечь с ощущением, словно попал под асфальтоукладчик после падения с десятого этажа. Эта пара и ушла в пластину, поселившись навечно в виде нового умения… надеюсь, что нового.

Новый удар молотком заставил пластину закрутиться, но не вызвал ни малейшего шума. Звук был немногим громче, чем после удара этим же молотком по мебельному гвоздю.

– Слава яйцам всех цветов и народов, наконец то закончится этот грохот под ухом, – весело сказал Сергеев, после чего хлопнул меня по плечу. – Поздравляю, Жень!

– Ещё проверить на оружии надо. Жаль, искры только завтра восстановятся.

– А сейчас ты закончил?

– Закончил, закончил. Что хотел?

– Собственно, мне нужна твоя помощь искрами. Не не, – он выставил ладонь, – не прямо сейчас, Жень, всё я понимаю. А завтра сможешь?

– Много работать? – поинтересовался я.

– Несколько стеклянных стаканов укрепить посильнее. Нужно налаживать связи с новым племенем гоблинов. Они не избалованы земными вещами, потому нужно ловить этот момент, потом заважничают как племя твоего приятеля Люра.

– Сделаю, – пообещал я. – Завтра.

* * *

Наконец, наступил тот день, когда нужно было покидать посёлок и уходить в сторону земель инсектов на разведку. Времени прошло порядком с момента разговора с Колокольцевым до этого момента. Основная причина была не столько в отдыхе моей группы после экспедиции в центр болот, сколько в ожидании крепкого льда на реке. Это была лучшая дорога из всех возможных.

Мы получили качественную земную одежду, пошитую специально для любителей зимней охоты и рыбалки: лёгкая, очень тёплая, не стесняющая движений, плохо впитывающая влагу и не издающая предательских звуков, чем грешит дешёвая аналогичная продукция, получившая хлёсткое прозвище от охотников – «шуршун». Под штанами и курткой у каждого имелось термобельё из того склада на болоте, откуда мы принесли специальные печки с пьезоэлементами для зарядки фонарей и микроаккумуляторов.