– Им ударили в спину. Инсекты прошли через ту же кишку, что и мы, атаковали одновременно город и хлынули по дороге сюда, – озвучил я свои догадки. Товарищи согласились со мной, оценив картину древнего сражения.

Осторожно двинулись дальше. Ход наружу тянулся больше двухсот метров, несколько раз вильнув влево вправо. На всём своём пути он был завален костями людей, хитиновыми останками инсектов и камнями. Иногда встречались провалы под ногами, проломы в стенах и потолке. Все они выглядели достаточно аккуратно, чтобы опознать в них сработавшие ловушки.

– Тут прям как в «Хищнике» всего настроено, – сказал Максимка, крутящий головой по сторонам и примечающий каждую мелочь. – Круто!

К костям он уже успел привыкнуть и перестал на них реагировать, порой наступая на рёбра или нагрудные и спинные пластины липнов и вууршей.

Наконец, мы оказались на свежем воздухе. Неизвестные обитатели подземного города вывели свои главные ворота на склоне одной из гор в горном лабиринте. Причём эта гора была последней в нём. Ну, или первая. На самом краю горизонта виднелся знакомый скальный хребет, который отгораживает обычный мир от страшного аномального болота.

– Наконец то! – с чувством произнёс Прапор, делая несколько глубоких вдохов. – Как же надоело среди камней бродить!

– Зато там тепло, – возразил ему Директор, ежась под крепким ветром.

– И темно, и огня нет, и воды, – тут же включился в спор Прапор. Между этой сдружившейся парочкой такой иногда случалось. Они словно начинали соперничать непонятно в чём.

– Цыц, любители тепла и света, – прикрикнул я на них. – Смотрим по сторонам, запоминаем что в округе и шуруем назад.

На обратном пути я решил хоть примерно подсчитать число убитых инсектов. Для этого сосчитал останки в одной из куч, а потом это количество примерял к похожим скоплениям. В итоге, когда вернулись в зал форпост, в грубом приближении люди насекомые потеряли от трёхсот до четырёхсот своих воинов. И около тысячи лежит под стенами крепости и на её улочках. А ведь сколько то должно было погибнуть на подходе к горе.

«Округляем до двух тысяч, увеличиваем до пяти шести, беря среднестатистические данные для атакующих враждебные позиции и видим, что инсектам этот подземный городок был что кость в горле, раз они собрали такие силы ради не столь и огромного поселения. Хотя, воины тут жили знатные. В проходе легло с полсотни всего», – мысленно произвёл я подсчёты и анализ.

Раздухарившийся Максимка, видимо опьяневший от свежего воздуха и радости, что путешествие под землёй закончилось, полез к мертвецам. Никто его не успел остановить, как он сначала достал какую то тряпку, а потом длинный кинжал с прямым клинком. И та, и другая вещь сохранилась отлично. На попытку разорвать плащ не поддался. У кинжала на металле появились несколько пятен ржавчины, под которыми образовались крошечные каверны. А вот деревянная рукоять с кожаной оплёткой выглядели чуть ли не новыми.

Плащ, наверное, некогда был светло бежевым, а сейчас выглядел грязно серо белой тряпкой метр на полтора. По краям был обшит квадратными простенькими узорами красными и золотыми нитями. В середине красовался крупный узор в виде крепостной стены с тремя башнями, две из которых были низкими с обычными зубцами, а центральная поднималась над ними и имела остроконечную крышу шатёр. Узор, а вернее герб, был тёмно красного цвета.

Директор, глядя на пример пацана, тоже полез в завалы останков, откуда вытащил сломанный боевой топор. Топорище было перерублено сантиметров в двадцати от обуха. Боевая часть сохранилась отлично, как и кинжал.