Генка от удивления упустил бидон в воду и еле его поймал.

— Ногами?! — не поверил он. — Ты собираешься ловить рыбу ногами?! А почему не ушами? Почему не бровями?

Витька не стал спорить с Генкой, он закатал до колен штаны и зашел в ручей.

— Клиника какая-то… — Генка присел на бидон и принялся наблюдать за Витькой. — В пасти безумия…

Витька, заложив руки за голову, стоял в воде. Стоял, улыбался каким-то своим мыслям. Потом вдруг хихикнул, наклонился, сунул в воду руку и вытащил на воздух здоровенного жирного пескаря.

— Лови, — кинул он пескаря Генке.

Генка поймал рыбину и запустил ее в бидон.

— Фокус из серии „Как не умереть с голоду, если у вас ничего нет“, — ответил Витька. — Учись, пока я жив.

— Как ты это делаешь? — пораженный Генка подошел ближе к воде. — Давай, Вить, колись…

Витька снова сунул руку в воду и снова выкинул на берег крупного пескаря. Генка поймал его и тоже спрятал в бидон.

— Все очень просто, — наставительно сказал Витька. — Это старинный индейский способ ловить рыбу. Основан на ритуальной магии и секретном вудуическом искусстве. Заходишь в воду и начинаешь шептать особые заклинания. С их помощью воля рыбы парализуется, и она сама плывет тебе в руки. Передаются заклинания только от отца к сыну.

— Ты разве индеец? — осторожно спросил Генка.

— По материнской линии, — сообщил Витька, хихикнув, и достал из воды третьего пескаря.

Генка замолчал. И молчал все время, пока Витька занимался рыбалкой.

— Ладно, Вить, — сказал он после одиннадцатого пескаря, — давай, рассказывай.

— Погоди, еще двух поймаю.

Витька поймал еще двух пескарей, вышел на песок и обулся. Генка обнимал бидон и был весь внимание.

— Никакого секрета здесь нет, — сказал Витька. — Все на самом деле очень просто. Пескарь — стайная рыбка. То есть пескарей в реке, как правило, много. Водятся они на отмелях, там, где солнышко прогревает и течение слабое. Заходишь в воду, становишься на течении и начинаешь большим пальцем ворошить песок. По течению ползет мутная струя и пескари собираются на нее в поисках еды. Тут ты поднимаешь ступню и пескарь, который всегда ищет, где бы ему укрыться, сразу под эту ступню подныривает. А ты его прижимаешь к песку. Вот и все. Легко.

— Круто! Ты у нас, оказывается, просто Чингачгук Большой Змей!

— Я много таких секретов знаю, — похвастался Витька. — Меня дед учил. Теперь надо на плот. Как раз к ночи поставим, а утром завтра проверим.

Ребята вернулись к озеру, погрузились на плот и отошли от берега. Сначала они доплыли до протоки и установили в промежуток между сежнем и берегом волейбольную сетку, сложив ее в два раза. Витька подергал, проверяя, крепко ли. Сетка держалась крепко. Пластиковые бутылки оказались отличными поплавками, сеть погрузилась в воду на нужную глубину и надежно перегородила протоку. Для сигнализации Витька привязал к сети три жестяных консервных банки.

— Давай теперь вон туда греби, — Витька показал пальцем на белую корягу.

Генка послушно направил плот к торчавшим из воды выцветшим ветвям затонувшего в озере дерева.

Остановились они метрах в трех от ближайшей ветки. Витька открыл бидон, выудил пескаря, затем достал из коробочки крючок с поводком. Генка тоже достал пескаря и неуверенно повертел его в руках. Пескарь разевал рот и издавал хрюкающие звуки.

— А как насаживать? — робко спросил Генка. — Куда крючок-то втыкать?

— Никуда ничего втыкать не надо, мы не на Гаити, — Витька отобрал у Генки пескаря, а своего выпустил обратно в бидон.