– И не мечтай. Безликий Программист живет этой обидой, наслаждается ею, лелеет, холит. Мне кажется, ему нравится быть униженным и оскорбленным. К тому же он не хочет умирать, прекрасно понимая, что «Ухмылка мертвеца» – это его шанс продолжать жизнь после смерти. Если он поймет, что я хочу уничтожить игру, то превратится в опасного врага. В общем, Яша, он нам не помощник.

– Я так и думал, однако надо рассмотреть все возможности. Второй вариант – действовать через реальную составляющую этой игры и уничтожить саму программу.

– Как?

– Взломать. Внедрить вирус, который сожрет ее изнутри.

– Безликий Программист говорил, что пытался это сделать. И не смог. Я ему верю.

– Возможно, попытка оказалась неудачной, потому что он сам находится внутри игры, стал ее частью. Надо атаковать программу из реального мира.

– Хорошая идея, да только где найти того, кто способен на такие подвиги?

– Я попробую…

– Ты?!!

Я посмотрела на Яшу Абрамова так, словно видела первый раз в жизни. Передо мной стоял щупленький парнишка в нелепых очках и куцем, не по росту пальто. Все в классе знали – Яша неплохо разбирается в компьютерах, но представить, что он может взламывать программы, было трудно.

– Ты что, хакер?! – только и смогла вымолвить я.

– Громко сказано, Таня. Но я думаю, что взломать игру мне по силам. На самом деле это не так уж и сложно.

– Но это необычная игра! Вдруг в ней все по-другому?

– Вполне возможно, но попытаться надо. Это реальный шанс избавить Сеть от «Ухмылки мертвеца».

– Послушай, Яша, если даже обычные игроки погибают, вступив в игру, страшно даже подумать, что случится с тем, кто попытается ее уничтожить! Пожалуйста, не делай этого! Умоляю! А какой третий вариант? Ты же говорил о трех направлениях наших возможных действий.

– Третий еще недостаточно четко прорисовывается. Это скорее сбор информации, которая впоследствии поможет выработать стратегию борьбы. Ты должна сблизиться с Катериной, сделать ее нашим союзником.

Слова Абрамова подействовали на меня как ледяной душ в Антарктиде. Внутри все похолодело и оцепенело, словно душа в один миг покрылась толстой коркой льда.

– Яша, это невозможно… Я не могу…

– Вполне вероятно, ты видишь игру глазами Катерины. Это она находится там, а не ты.

– Прекрати, я даже слушать этого не хочу!

– Она смотрит на мир живых твоими глазами, а ты видишь мир мертвецов – ее.

– Бред!

– Таня, я почти на сто процентов в этом уверен!

– Замолчи!

– Андреева!

Я больше не слушала очкарика. Побежала прочь прямо через заваленный снегом газон к видневшемуся за голыми деревьями дому. Наверняка мое бегство выглядело нелепо и глупо, сильно смахивая на сцену из дешевенького телесериала, но мне не удалось совладать с собственными эмоциями. То, что предлагал сделать Абрамов, было намного хуже любого безумного кошмара. Я знала абсолютно точно – никогда, ни при каких обстоятельствах я не заговорю с Катериной, кем бы она ни была на самом деле.

Есть не хотелось, смотреть телевизор или читать книжку – тоже. Уроки в голову не лезли, а в ушах настойчиво звучал голос Абрамова: «Вполне вероятно, ты видишь игру глазами Катерины. Это она находится там, а не ты.