А то вдруг еще на что-нибудь вроде этого Барсика наступлю.
Жанна толкла что-то в ступке. Движения ее были размеренны и монотонны. Она неподвижным взглядом взирала на стену,
– Садись и не мешай, – строго произнесла Пелагея.
Взяв у меня из рук ковшик, она вылила воду в миску. Затем обратилась к Жанне:
– Хватит. Давай сюда.
Та немедленно подвинула к ней ступку. Пелагея перевернула ее над миской. Вода забурлила. Вверх поднялись клубы пара, словно миску внезапно поставили на сильный огонь. Пелагея простерла над ней ладони и, опустив веки, принялась что-то невнятно бормотать. Бурление смолкло. Пар рассеялся.
– Плюй! – приказала она вдруг Жанне.
– Куда? – опешила та.
– В миску.
Жанна, привстав с лавки, плюнула. Пелагея тут же придвинула миску к себе и принялась разглядывать ее содержимое. Ей явно что-то там не понравилось. Лицо стало хмурым. Рот нервно задергался.
– Мяу-у–у! – И на стол приземлился одноглазый и одноухий рыжий бандит.
– Не мешай, Барсик. Видишь, я работаю, – ласково обратилась к нему Пелагея. Затем, переведя взгляд на нас, объяснила: – Есть просит.
– Мяу-у–у! – недовольно повторил тот.
Он, крадучись, достиг миски и, подобно своей хозяйке, с интересом воззрился на содержимое. Шерсть на нем встала дыбом. Он прижал к голове единственное ухо и с угрожающим шипением попятился.
– Совершенно с тобой согласна, Барсик, – на полном серьезе произнесла Пелагея. – Дело плохо.
Кот взвыл и, спрыгнув со стола, куда-то исчез. Я тщательно оглядывал комнату. Его нигде не было.
– Плохо дело, – повторила Пелагея. – Очень сильный сглаз, да еще с наслоениями.
– С какими наслоениями? – испуганно пролепетала Жанна.
– Будем разбираться, с какими, – загадочно прозвучал голос Пелагеи.
Она резко отодвинула от себя миску. И, снова направив пристальный взгляд на Жанну, проговорила:
– Завтра снова придешь ко мне.
– А можно я с собой опять Федю возьму? – спросила Жанна.
– Бери, почему же нет, – явно не вызывала никаких возражений у Пелагеи моя кандидатура.
– А в какое время вам удобнее? – осведомилась Жанна.
– Когда хочешь. Я целый день дома. Но в твоем случае чем скорей, тем лучше. Пугать не хочу, но предупредить должна.
Даже в тусклом свете керосиновой лампы стало заметно, как побледнела Жанна. И когда она начала говорить, голос ее задрожал.
– Пелагея, а что еще может случиться?
– Все, – коротко отвечала «бабка». – Говорю же, на тебе и твоей маме лежит очень сильный сглаз. Так что поторопись ко мне обратно.
Мы с Жанной переглянулись. Я понял ее без слов. Она явно предлагала мне явиться завтра к Пелагее вместо уроков. Я кивнул. Жанна сказала:
– Тогда мы придем к девяти утра. Можно?
– Очень хорошо, – одобрила такое решение «бабка». – Теперь слушай внимательно, что тебе следует сделать. Во-первых, как только придешь домой, собери пыль из шести углов. Положишь ее вот сюда, – протянула она Жанне пустой холщовый мешочек. – И крепко обвяжешь ниткой. Еще мне нужна какая-нибудь вещь, которой твоя мама постоянно пользуется. И такая же твоя вещь – тоже. Поняла?
Жанна кивнула.
– И еще…
Не договорив, Пелагея резко поднялась со скамьи, подошла к буфету, выдвинула один из многочисленных ящичков и достала оттуда шесть чем-то наполненных холщовых мешочков. Один из них она протянула Жанне.
– Этот повесишь посреди комнаты, где спишь. Оберег тебе будет.
– А маме? – взяв в руки мешочек, спросила Жанна. |