Наташа действительно преобразилась и еще больше похорошела. Она надела светло-зеленое платье из китайского шелка, ухитрилась сделать прическу, увенчав ее черепаховым гребнем. Платиновые серьги с большими изумрудами, окаймленные мелкими бриллиантами, необыкновенно шли к ее зеленым глазам и нежно порозовевшей коже лица без признаков косметики, только на левой щеке чернела бархатная мушка, имевшая какой-то тайный смысл в далеком XVII веке. Видно, Наташа где-то отыскала, что значит этот символ женского кокетства времен серенад и дуэлей. Вера перевела дух.

    -  Ты непостижима, Натка. В такой глуши - и так одеться! - Она невольно бросила взгляд на свои шортики и блузку, которая совсем недавно казалась ей такой нарядной, а сейчас словно полиняла, сникла перед лицом такой красоты и изящества.

    Наташа раскрыла чемодан:

    -  Вот. Правда, выбор здесь небольшой, всего три платья. Размер у нас один. Они почти не помяты. Тебе пойдет это лиловое. И в коробочке есть рубиновое колье. Живо, а не то сейчас нагрянут мужчины. Чем они там занимаются?

    -  Видимо, тоже прихорашиваются. А я все забыла на Центральном посту. Не думала, что будет такой пышный прием.

    Раздались шаги у дверей.

    -  К нам нельзя! - сказала Наташа.

    -  Но у нас пережарится тунец! - воскликнул Костя, и в его голосе прозвучал неподдельный испуг.

    -  Убавь огонь, - посоветовала Наташа.

    -  Но здесь нет зеркала, - сказала Вера, оглядывая комнату.

    -  Должно быть, в стенном шкафу, вот здесь, в углу. Ну конечно, как хитро запрятана ручка. - Она распахнула дверь, в обратную сторону которой было вделано большое зеркало. - Как будто ничего. Сойдет, - сказала она, мельком оглядев себя. - А я-то забыла о существовании этого зеркала и одевалась и причесывалась наверху, в лаборатории, перед оконными стеклами и шкафами. А ты, Вера, прелесть в этом платье и колье. Постои, а серьги! Какая я бестолковая, ведь есть и серьги. - Она порылась в шкатулке и извлекла из-под пуговиц, булавок, брошей серьги работы древних индийских ювелиров. Надень-ка. О! Очень и очень. Прими от меня все эти безделушки как свадебный подарок.

    -  Благодарю.

    -  Теперь, - сказала Наташа, - что-то надо сделать с твоей прической. У тебя такие чудесные волосы, что мудрить с ними нечего, надо только их чуть организовать. Не беспокойся, у меня здесь целый набор шпилек…

    Костя несколько раз подходил к дверям, вздыхал, ворчал, пока его не уводили Ив и Тосио.

    Через час с четвертью перед истомленными мужчинами наконец распахнулась дверь-окно. На пороге стояли преображенные Наташа и Вера. Платья из тончайшего шелка, драгоценности оттеняли их красоту. Они были босы, как индийские танцовщицы, и это придавало им еще больше прелести.

    С минуту пораженные зрители хранили восторженное молчание, затем дружно зааплодировали, и Костя сказал:

    -  Из-за этого стоило подождать с обедом. Вы и так были прекрасны, но то, что вы сделали с собой за каких-то два часа, в состоянии выразить в стихах только один хозяин этой хижины, и то, боюсь, у него не хватит слов… Но боги всемогущие! Кажется, что-то подгорело! - И он бросился к плите.

    Ив, Тосио и Антон остались недвижимы, любуясь девушками. Вера подошла к Антону, взяла его под руку, отвела к лестнице, спросила:

    -  Ну как? Действительно ничего?

    -  Еще как ничего!

    -  Но у меня нет туфель к платью.

    Антон посмотрел на ее босую узкую ножку и, улыбаясь, ответил:

    -  Не нужно никаких туфель.