Потому что он чересчур быстр, чересчур агрессивен. Он молод, он держит удар. Сам факт, что он побил меня, означает, что он может побить Нортона. Я лучше Нортона. Я его прищучу, это не обязательно должно быть так, но прищучу.

Как насчет Фрэзера? Мог бы Леон побить Фрэзера четыре-пять лет назад? В то время, когда ты дрался с ним в первый раз или во второй? С кем можно сравнить Леона?

Леона… сравнить… Его стиль сродни стилю Фрэзера, всегда в нападении, Спинке… Фрезер.

Фрэзер в лучшие свои времена?

Да, Фрэзер в лучшие свои времена.

Насколько хорош Леон? Я-то, по сути, не знаю.

Леон неизвестная величина. После того как я его побью, он вернется, и завоюет титул, и будет удерживать его года четыре, ну, может, пять. Он войдет в историю как один из великих тяжеловесов. Не величайший, но один из великих.

Значит, если бы ты вышел против него еще раз, это был бы твой последний бой ? Ты это хочешь сказать ?

Не уверен, что он будет последний… Я, может, выйду еще раз… пока не знаю, в зависимости от настроения, когда время придет.

Ты видел Калли Кнётца, боксера из Южной Африки? Того, который уделал Бобика?

Слышал про него.

Мы с Конрадом много говорили с ним перед боем. Я все старался вообразить, насколько серьезный получится спектакль из вашего с ним боя в ЮАР.

Кажется, ничего парень.

О да, ему очень хотелось, чтобы ты приехал. Тебе было бы интересно побиться с белым копом в Южной Африке?

Только если в тот день на стадионе будет равноправие.

Но тебе было бы интересно? Учитывая политическую окраску? Как тык такому относишься? Наряду с трибунами на миллион долларов?

Здорово было бы. Но с одобрения всех остальных африканских и мусульманских стран. Я против их желания не пошел бы. Какой бы ни сделали арену на тот вечер, если народ страны и мира против, я не вышел бы. Я знаю, у меня много фанатов в ЮАР и они хотят меня видеть. Но ради этого я не пойду по головам других стран. Миру придется сказать: «Ну, это особый случай, они дали народу справедливость. Он поможет делу свободы».

Есть тут что-то театральное. Не могу представить себе другого такого спектакля в боксе. По сути, политики будет, наверное, даже чересчур…

Меня больше волнует, что меня может отделать белый в ЮАР.

Ух ты! Ага! (Нервный смешок)

(Присутствующие разражаются смехом)

(Со смехом) Миру только этого и надо. Чтобы меня отделал в ЮАР белый!

Ода.

Чтобы белый отделал. И точка. Да еще в ЮАР? Чтобы меня побил белый южно-африканский боксер?..

Господи.

О Боже милосердный. (Хмыкает)

Если бы тебе пришлось победить. А тебе бы пришлось победить. Видел запись его боя с Бобиком? Как он уложил его в третьем раунде?

Он был хорош.

Немного медленный, но вроде крепкий…. На мой взгляд, по его виду, у тебя не было бы с ним проблем, но я не спец. Он выглядел, ну как… надо с ним поосторожней…

Да, Бобика он круто вырубил. Сомневаюсь, что разумно было бы драться с ним в ЮАР. Если я слишком сильно его побью, а потом уеду из страны, могут избить кое-кого из братьев. С такими вещами нельзя играть. Я представитель черных… Хорошо бы, если бы мне не пришлось ничего такого делать. Это слишком деликатный вопрос. В моем случае это больше чем спорт.

Но тот факт, что он белый…

(Доверительно) Ты знаешь, что он назвал меня ниггером?

Что?

Ты не слышал? Юаровец назвал… (В ужасе) Не может быть! Ты ведь был в Вегасе, да? (Растерянно) Ага… мы с ним разговаривали… Он сказал: «Вон идет наглый ниггер. Вот этого ниггера я достану…»

(Со смехом) Да ладно тебе. Тот парень вел себя паинькой.

Он сказал: «Я хочу этого ниггера».