– Джоселин поднялся с кресла.

– Конечно, я поговорю с ним. – Граф был настроен весьма решительно. – Неужели я плачу этим ищейкам такие деньги за то, чтобы они наблюдали за домом вашей любовницы, Трешем? Это возмутительно!

– Должен заметить, – проговорил. Джоселин, направляясь к двери, – что подобное внимание очень раздражает. Сегодня вечером я этого не потерплю, так и знайте.

– Да-да, разумеется, – кивнул граф. – Я потребую от Мнка Боудена объяснений, поверьте мне.

– Ах да… – Джоселин повернулся уже в дверях. – Именно так его и звали. Мик Боуден. Маленький вертлявый человечек с напомаженными волосами. Всего хорошего, Дербери.

* * *

Вполне удовлетворенный своим утренним визитом, Джоселин бодро вышел из отеля. Даже головная боль уже не так донимала его. Герцог надеялся, что Джейн не станет выходить из дома. Впрочем, едва ли следовало этого опасаться – ведь она еще ни разу не выходила и предпочитала гулять в саду. Теперь-то Трешем понимал, почему его любовница не желала появляться на людях.

Все утро Джейн провела в трудах, вырывая с корнем сорняки, приводила в порядок дальний уголок сада. И все же она ни на минуту не забывала о прошедшей ночи… Джейн убеждала себя в том, что конец наступил. Герцог сам говорил ей об этом: неделя страсти, потом угасание, а затем – полный разрыв.

Страсть умерла, и теперь все будет по-другому – Джейн почти не сомневалась в этом.

Удивляло лишь одно: все произошло слишком неожиданно. Возможно, ей предстоит пережить еще несколько подобных визитов. Но рано или поздно Джоселин решит, что настало время положить конец их отношениям, после чего Куинси явится к ней для переговоров. Но обсуждать им, в сущности, нечего. Все оговорено в контракте.

И она больше никогда не увидит Джоселина.

Джейн неосторожно ухватилась за листья крапивы и вскрикнула – злая крапива жгла даже сквозь перчатки.

«Значит, такова моя судьба», – сказала себe Джейн. Она отдаст себя в руки правосудия, И вскоре сможет сделать это без всяких сожалений. Вскоре ее судьба перестанет иметь для нее значение, и она лишь из принципа будет отвергать вздорные обвинения графа. Да, вздорные – ведь она не хотела убивать Сидни, он сам во всем виноват.

Тяжко вздохнув, Джейн склонилась над очередным кустом крапивы.

Джейн успела убедить себя в том, что ночная встреча с Джоселином была последней, и немало удивилась, когда вскоре после полудня в доме появился не Куинси, а его хозяин. Oна услышала, как отворилась парадная дверь, и замерла в ожидании. Вскоре на лестнице послышались шаги, затем в двери комнаты осторожно постучали. Это был Джейкобс.

– Его светлость просит вас спуститься в гостиную, – coобщил слуга. – Он ждет вас там.

Сердце Джейн заныло. Она тотчас же вспомнила о том что они с Джоселином не пользовались гостиной уже больше недели.

Герцог стоял перед холодным камином. И был такой же мрачный, как и накануне.

– Добрый день, Джоселин, – сказала она.

Он молча кивнул, было совершенно очевидно, что настроение его со вчерашнего дня нисколько не улучшилось. Джейн вдруг поняла, зачем он пришел. Ну конечно, герцог решил, что не следует посылать к ней Куинси. Решил, что все скажет сам.

Конец. Всему конец. Всего через десять дней.

И ведь он даже не поздоровался.

– Это была ошибка, – тихо сказала она. – Когда ты спросил, можно ли заглянуть в соседнюю комнату, мне надо было проявить твердость и сказать решительное «нет». Тебе нужна просто любовница. Джоселин. Нужны ничем не усложненные отношения с женщиной. Ты боишься дружбы, боишься эмоциональной близости.