Повернув голову, он увидел, что коляска брата лежит на боку с переломанной осью. И увидел склонившуюся над ним Джейн Инглби.

Трешем выругался сквозь зубы. Конечно же, все обитатели Гросвенор-сквер сейчас приникли к окнам и стали свидетелями его унижения…

– Отдышитесь, – сказала Джейн, продолжая гладить его по волосам. – Сейчас слуги отнесут вас в дом. Не пытайтесь вставать.

В довершение ко всему только этого не хватало! Сколько в этом проклятом месяце несчастий!

Трешем помотал головой, чтобы стряхнуть руку Джейн.

– Если вы не можете не говорить глупости, лучше помолчите, – проворчал он.

Упершись ладонями в мостовую – при этом он заметил, что на одной из его перчаток появилась безобразная дыра, – Трешем приподнялся немного, И тотчас же все тело пронзила острая боль.

– Как же вы неразумно поступаете! – воскликнула Джейн. Герцог тяжко вздохнул – ему снова, как в день дуэли, пришлось опереться на плечо девушки.

– Она должна была развалиться, – пробормотал он. – Она развалилась бы на полной скорости. – Джоселин взглянул на коляску брата.

Джейн нахмурилась; она не понимала, о чем речь.

– Это коляска Ферди, – пояснил Трешем. – Ось сломана. Брат мог бы разбиться. Марш! – заорал он, повернувшись к старшему конюху. Тот все еще успокаивал лошадей, а другой конюх тем временем возился с упряжью. – Марш, как только освободишься, осмотри коляску тщательнейшим образом. Через полчаса жду тебя с докладом.

– Слушаюсь, ваша светлость, – отозвался конюх.

– Помогите мне зайти в дом, – сказал Джоселин, обращаясь к Джейн. – И перестаньте причитать, У меня хватит синяков и ссадин, так что сможете помучить меня в свое удовольствие. Правда, кости целы, переломов нет. И на правую ногу я не падал. По крайней мере, мне так кажется. Полагаю, кто-то сделал это намеренно, – добавил он, уже заходя; в дом.

– Чтобы убить Фердинанда? Чтобы он проиграл гонку? – спросила Джейн. – Какое нелепое предположение! Ни один нормальный человек не стал бы убивать другого, чтобы выиграть пари. Это просто случайность.

– У меня есть враги, а Фердинанд – мой брат.

Джоселин надеялся, что коляска – единственный подвох. И он почти не сомневался, что это проделка братьев Форбс. Только они были способны на такую подлость.

Джейн проснулась с твердым решением покинуть Дадли-Хаус в этот же день. От нее и раньше было не очень-то много пользы, а теперь герцог совсем в ней не нуждался. Три недели прошли;

Накануне она согласилась развлекать гостей герцога – и это был совершенно безумный поступок. Все увидели ее такой… какая она на самом деле. То есть увидели ее в приличном платье. Конечно, ока была не в бальном наряде, как все остальные, но и не в сером платьице горничной, делавшем ее почти невидимой для гостей герцога.

Рано или поздно описание ее внешности, данное графом Дербери сыщикам, дойдет и до знакомых Трешема. Когда – вопрос времени. Даже удивительно, что в свете до сих пор не знали, как выглядит преступница. Но когда узнают, то многие из вчерашних гостей, конечно же, вспомнят о Джейн Инглби.

Следовало покинуть Дадли-Хаус. Да, исчезнуть… Но перед тем как исчезнуть, надо взять пятьсот фунтов – потребовать, чтобы герцог Трешем выплатил обещанную сумму.

Джейн твердо решила: она заставит герцога выполнить обещание и исчезнет. Нельзя оставаться в Лондоне. Она уедет куда-нибудь. Вернее, уйдет. А если и станет нанимать экипаж, то сделает это за пределами города.

Джейн прекрасно понимала: она собирается покинуть Лондон не только из-за графа Дербери. Помимо всех очевидных причин для бегства, имелась еще одна – вчерашний поцелуй, который едва не повлек за собой нечто большее.