– Каждому свое.

Внезапный гнев охватил Кэтрин, будто пламя, и заглушил отчаяние.

– Да опомнитесь вы оба, наконец!

Редфорд повернулся к ней:

– Но сама посуди…

– Я бы попросил вас, Кэт, – Маркус нахмурился. – Вы не должны говорить с нами, как с детьми.

– Тогда не ведите себя как дети! – Желание закричать или заплакать охватило девушку с такой силой, что ее даже затрясло. – Пожалуйста, попытайтесь найти общий язык, если не ради меня, то хотя бы ради памяти директора Данна.

Редфорд задумчиво замолчал. А Маркус смотрел на Кэтрин изучающе, словно на неведомое доселе существо.

– Вы оба потрясены, я понимаю. Это ужасно… – ее голос прервался. – И все же, если вы не поладите, мне придется отсюда уйти. – Сложив ладони, она умоляюще посмотрела на молодых людей. – Хотите вы или нет, но вам придется стать плечом к плечу и взглянуть беде в лицо. Ради детей, ради приюта… На карту поставлено нечто большее, нежели ваши амбиции и детские обиды.

Мужчины обменялись угрюмыми, но примирительными взглядами.

Кэтрин указала на испачканный кровью пол.

– Забудьте о взаимной неприязни и постарайтесь отыскать того, кто это сделал.

Маркус и Редфорд посмотрели на пол. Оба старались скрыть свои эмоции, хотя их горе было слишком очевидным. «Может быть, они так настроены друг против друга именно потому, что очень похожи», – мелькнуло в голове у Кэтрин. Но девушка слишком устала, чтобы развивать эту мысль дальше. Сейчас ей просто хотелось, чтобы они вели себя подобающим образом.

– Ты права, – признал Редфорд, расправляя плечи. – Мы неудачно выбрали и время, и место. – Но по промелькнувшей в его темных глазах злобе можно было понять, что он обязательно найдет подходящие обстоятельства.

– Я не хотел огорчать вас, Кэт, – произнес Маркус, глядя в сторону.

Несколько минут воцарившую в комнате тишину нарушали только доносившиеся через окно всхлипывания, пение птиц и шелест листьев.

Затем Редфорд повернулся к Маркусу:

– Убийца был один?

– Когда мои ребята вывели его из приюта и повели в тюрьму, никто не кинулся ему на помошь, – ответил Маркус, подавшись на костылях вперед. – Но на всякий случай я приказал обыскать все вокруг. Всю прошлую ночь мои люди дежурили за воротами.

Кэтрин в испуге прижала руки к груди:

– Поодиночке?

– Группами, по четыре человека. Кроме того, им был дан строгий приказ в случае обнаружения чего-либо подозрительного тотчас же послать за помощью, – успокоил ее Маркус. – Однако они так никого не заметили.

Редфорд потер подбородок и прищурил глаза.

– У нападавшего что-нибудь нашли? – В Редфорле проснулся профессионал. Видимо, он надеялся докопаться до истины.

– Только часы.

Редфорд неторопливо кивнул:

– Так вы считаете, что мотивом было ограбление?

– Он что-то упоминал о сейфе, – ответил Маркус, и его лицо внезапно окаменело. – Правда, я еще не успел взяться за него, как следует, но когда возьмусь…

Кэтрин вздрогнула. Она совершенно не хотела знать, что он имеет в виду. Впрочем, в глубине души ей хотелось, чтобы Маркус вообще не разговаривал с этим мерзавцем.

– Начальник Ньюгейтской тюрьмы – Джон Ньюман, – решительно заявил Редфорд, словно приняв какое-то решение, – и только он решает, может ли узник подвергнуться допросу.

Глаза Маркуса сверкнули от еле сдерживаемой ярости:

– Я уверен, что он примет правильное решение!

Редфорд ненадолго замолчал.