– Никто не узнает, – голос Кэтрин стал прерывистым. Интересно, ее утомила их прогулка или она была так встревожена их тесным объятием?

Она помогла Маркусу улечься и накрыла его одеялом.

– А сапоги…

– Не беспокойтесь. Мне уже случалось спать в них.

Девушка замолчала.

Маркусу хотелось увидеть ее лицо, но оно оставалось в тени.

Наконец Кэтрин пробормотала:

– Я, пожалуй, пойду.

– Хорошая мысль, – одобрил Маркус, обращаясь не столько к ней, сколько к себе. «Беги прочь, и чем быстрее, тем лучше». Однако в глубине души молодой человек страшился того момента, когда за ней захлопнется дверь и он останется один на один со своим всесокрушающим горем. Маркус вновь ощутил себя всеми покинутым шестнадцатилетним пареньком, который в одиночестве оплакивает смерть своих родителей.

– Но прежде чем уйти, – попросил Маркус, – быть может, вы принесете мне из той комнаты кувшин?

Она молча повернулась и направилась в гостиную. Минуту спустя Маркус услышал, как что-то разбилось. Он сел на кровати:

– С вами все в порядке?

– Да. Все хорошо.

Возвратившись с глиняным кувшином, она протянула его Маркусу.

– Спасибо. – Он открыл кувшин и сделал большой глоток. Обжигающая жидкость разлилась по всему телу и опалила все его внутренности. Маркус шумно выдохнул. Конечно, спиртное действует не так возбуждающе, как соседство женщины, но это все, чем он может располагать в настоящее время.

Подняв голову, он с удивлением обнаружил, что Кэтрин еще не ушла.

– Знаете что? – обратилась она к нему, – мне кажется, что после всех этих событий я упаду в кровать абсолютно без сил, однако…

– Однако все равно не найдете забвения. – Маркус глубоко вздохнул. – Я хорошо вас понимаю, я сам чувствую то же самое.

– И вот это… – она посмотрела на кувшин, – помогает вам забыться?

– Не слишком, но у меня больше ничего нет.

– Не нужно так говорить, Маркус, – пробормотала она, – это неправда.

Он поперхнулся.

– Вам нужно идти…

– Но я не хочу уходить.

В окутанной тенями комнате воцарилась напряженная тишина.

Маркус протянул ей кувшин:

– Хотите попробовать?

Она медленно потянулась к ручке кувшина, и их пальцы соприкоснулись. Кэтрин вздрогнула.

Теперь Маркус не сомневался: она чувствует то же, что и он.

Девушка вздохнула, и Маркус явственно представил, как поднялись и опустились от вздоха ее нежные груди. Он сглотнул, зная, что погружается в темные воды, но в то же время не желая выплывать на поверхность.

Кэтрин поднесла кувшин к губам, сделала длинный глоток, но тут же отпрянула, кашляя и отплевываясь.

– Что с вами? – Маркус вскочил и похлопал ее по спине.

– Силы небесные! – просипела Кэтрин, прижимая руку к груди. – Очень крепко.

– Пейте маленькими глотками, Кэт. Маленькими глотками.

Кивнув, она облизала губы и сделала еще один небольшой глоток.

– Напоминает одно из лекарств няни Джейн.

Она неторопливо опустилась на кровать и поставила кувшин на колени.

Сам не понимая, как это произошло, Маркус оказался рядом с ней. Но ведь до сих пор они же не сделали ничего предосудительного, а сейчас Кэт приходится очень трудно. Что плохого в том, если он подставит свое плечо и просто выслушает ее?

Кэг снова пригубила обжигающий напиток и содрогнулась:

– Боже, какая гадость.