Глава 5

— Поставьте поднос на столик у камина, Дейзи, — сказала Маргарет.

— Будут еще какие-нибудь приказания, миледи? — Молоденькая горничная вспомнила указание и, волнуясь, присела в реверансе.

— Нет, благодарю вас. Если мне будет нужно что-нибудь еще, я позвоню.

— Слушаюсь, миледи. Благодарю вас, миледи. — И прежде чем удрать из спальни Маргарет, девушка сделала еще о, реверанс.

Маргарет смотрела ей вслед: жаль, что она не может жать с такой же легкостью.

Выбравшись из огромной кровати, она налила себе чаю направилась к окну.

Раздвинув цветные занавеси из дамаста, она выглянула наружу, чтобы узнать, какую погоду послала ей судьба. Впервые с тех пор, как она приехала в Англию, небо было ясным, и она откинула темные занавеси, чтобы впустить в комнату золотистый свет.

«Это мало что изменило», — решила Маргарет, окинув комнату критическим взглядом. Вчера вечером она была такой уставшей и расстроенной, что не заметила почти ничего из окружающей обстановки, разве только что в комнате стоит большая кровать, на которую она тут же и рухнула. И через пять минут погрузилась в крепкий сон.

Но теперь, когда Маргарет отдохнула, она не могла не заметить давящей атмосферы этой комнаты. Маргарет нахмурилась, пытаясь понять, почему именно комната такая неприветливая. Может быть, из-за огромной темной мебели красного дерева, которая словно нависала над ее хрупкой фигуркой? Или из-за преобладания темно-бордового и темно-коричневого цветов? Как бы то ни было, комната не вызывала у ее обитателя желания побыть в ней подольше.

Маргарет тоже этого не хотела. Она еще отпила из чашки. Ей хотелось покончить с этим розыгрышем как можно скорее, чтобы вернуться к своей обычной жизни с Джорджем. Может быть, Джордж и не в состоянии обеспечить ее чем-то большим, чем удовлетворение повседневных нужд, но он по крайней мере ценит в ней личность, а не пользу, которую можно извлечь из нее.

Вдруг она вспомнила свои ощущения, когда она сидела на коленях у Филиппа, и ее охватила дрожь. Что чувствовали ее бедра и каковы были его губы, касающиеся ее губ…

Маргарет понятия не имела, почему поцелуй Филиппа выбил ее из колеи. Она не могла даже найти слов для описания своих ощущений. Хуже того, у нее зародилось подозрение, что порядочной женщине не положено иметь подобные ощущения, раз у воспитанных людей нет слов для их описания.

Может, она ответила на поцелуй Филиппа так, как она это сделала, потому, что она незаконный ребенок и в ее нравственном воспитании были какие-то пробелы? Страх начал опутывать ее разум. Будучи ребенком, она достаточно наслышалась сплетен от своей матери и ее подруг и поняла, что женщины — так считается — не получают большого удовольствия от исполнения своего супружеского долга, а относятся к нему как к наказанию за то, что Ева сбила Адама с пути истинного. Маргарет нахмурилась. Она никогда не соглашалась с теорией церкви о том, что Адам — всего-навсего злополучная жертва хитросплетений.

— И о чем это вы думаете с таким сердитым видом? От неожиданности Маргарет вздрогнула, расплескав чай на ночную рубашку. Она резко повернулась и увидела Филиппа, стоящего в открытых дверях рядом с высоким шкафом, на который она раньше не обратила внимания.

Филипп был полностью одет. Глаза Маргарет скользнули по его темно-синему сюртуку с блестящими золотыми пуговицами. При виде его широкой груди в ней поднялись воспоминания, которые она старалась заглушить, и она опустила глаза.