Алиса посмотрела на шляпу, которую он отдал ей, когда сажал на плечо девочку: она держала ее за поля.

— Ах, да… — Она поспешно схватилась за тулью.

— Хорошая девушка. — Он одобрительно кивнул.

Глаза Алисы сощурились и превратились в щелки. У Коба мелькнула мысль, что она сейчас швырнет его шляпу на землю и станцует на ней мексиканский танец; вместо этого она ее надела и сдвинула на затылок, чтобы поля не мешали видеть.

— Вот. Твоя драгоценная шляпа в безопасности.

— И твоя дочь тоже. — Он похлопал Джейси по круглому животику.

— Так-то лучше. — Алиса вздернула голову. Шляпа закачалась и съехала на глаза. Коб невольно прыснул. Она поспешно поправила шляпу и хмуро посмотрела на него.

Коб сделал серьезное лицо: лучше ее не раздражать. Сейчас самое важное — малышка. Он хотел заботиться о ней и стать частью ее жизни. На жизнь Алисы он свое право потерял, когда вернулся в родео. Им уже не придется делить супружеское ложе, но ради малышки ему бы хотелось найти способ помириться.

Завидев приближающуюся платформу с родителями Алисы, Джейси закричала и замахала пухлыми ручками. Бабушка и дедушка ответили улыбкой в тысячу ватт, доставая из муляжа десятигаллоновой шляпы конфеты и бросая их в толпу. Платформу Картрайтов сопровождали четверо всадников призеров родео.

— Э-ге-гей! — приветствовал, сияя, Йип свою ненаглядную внучку.

— Как поживаешь, Тыковка? — вторила ему Долли.

Даже Коб улыбнулся при виде этой лучащейся от счастья пары. Йип Картрайт всегда казался Кобу смесью Джона Уэйна в его самых лучших ролях и исполнителей кантри образца пятидесятых годов. Однажды, пытаясь найти общий язык с отцом Алисы, Коб спросил, как возникло его уменьшительное имя, — думал, что последует какая-нибудь забавная история.

— Ну что тебе сказать, сынок? — Йип намеренно назвал его так, чтобы Коб почувствовал, что влез не в свои сани, что в семье Картрайтов он чужак. — Йип — это звук, который издает тот, кто стоит у меня на пути, когда я пинком отшвыриваю его в сторону и он бежит с поджатым хвостом.

В тот вечер Коб не бежал. Не отступил он и прошлой ночью, правда, долго в доме Картрайтов не задержался. И вышел с высоко поднятой головой. Как прежде, так и сейчас Йип Картрайт не мог заставить его поджать хвост. Что же касается Долли…

Коб едва заметно склонил голову в молчаливом приветствии уникальной женщины, которая ему нравилась и которой он восхищался.

Долли Картрайт не так-то легко описать. Увешанная бесчисленными индейскими бусами и амулетами, она звенела при ходьбе, как копилка, набитая монетами. Обожала яркие цвета и изысканные манеры. На ручной работы инкрустированных бирюзой часах не было цифр: Долли плевать хотела на время, она любила стиль. И удобство. Носила просторные платья, в которых свободно размещалась ее обильная плоть, и заказывала обувь, не стягивавшую широкие ступни. Добавьте жгуче-черные волосы, заплетенные в длинную косу, и рост 150 см, и вы получите Долли Картрайт.

Хотя родители Алисы не одобряли их брак, они никогда не проявляли неуважения лично к нему. Вчера вечером Картрайты вели себя подчеркнуто миролюбиво — понимали, наверное, что ради Джейси нужно забыть о разногласиях.

Малышка хлопала в ладоши, провожая платформу с бабушкой и дедушкой. Теперь мимо проезжали всадники.

— Осяди! Осяди! — взвизгнула Джейси, протягивая руки к разукрашенным для представления лошадям.

— Держу пари, что твой папа подарил малышке пони раньше, чем она начала ходить, — заметил Коб.

— Смотри, проспоришь. — Алиса потянулась, чтобы снять Джейси с его плеча.

— Вот как.