— Юлечка, мы тут спорим по поводу ваших публикаций, и вот даже Марк Александрович попросил вас зайти к нему.

— Марк Александрович — это Бельстон?

— Да, это председатель жюри Марк Александрович Бельстон.

— Но он в журналистике ничего не понимает, — шепотом сказала Юлька. — Что мне к нему идти?

— Он понимает в деньгах, уж поверьте мне, девочка. Раз председатель жюри вас приглашает, сделайте одолжение, пройдите к нему в кабинет. Мы ему даже отдельные условия создали для работы, ну и лучшие статьи, что в шорт-лист вошли, он с удовольствием прочитал. Вас хвалил как интересного автора. Хотел поговорить. Сказал, что у него к вам дело.

«Какое у него может быть ко мне дело? Нужен мне ваш Бельстон и его самолеты!» — подумала про себя Юлька.

— Он ждет вас в кабинете, — настаивала Зинаида Ивановна.

— Иду, иду, иду.

Она прошла десяток метров по коридору и постучалась в темную дверь с приклеенной бумажкой «Председатель жюри». За дверью была тишина.

«Ну вот, еще сразу и не открывает!»

Юлька топталась под дверью и краем глаза видела, как за ней наблюдает Зинаида Ивановна.

— Стучи сильней! — крикнула она.

Юля постучала еще раз, а потом как-то навалилась на дверь, та заскрипела и открылась.

— Марк Александрович, это журналист Юля Сорнева. Вы просили меня зайти?

В ответ была тишина. Юлька попятилась, не веря своим глазам.

Марк Бельстон сидел за столом с пробитой головой.

— Марк Александрович, что с вами? — запинаясь, сказала она и поняла, что ответа на этот вопрос не будет. Юля перевела дух и огляделась.

— Вы меня слышите?

Он не шевельнулся.

На столе лежали разбросанные письма, и Юлька, повинуясь журналистскому инстинкту, мгновенно сгребла их в сумку и вылетела из кабинета, не забыв сделать фотографию на телефон.

«Циничная девка, — сказала она себе. — Какая циничная!!! Первым делом в тебе срабатывает журналист, а потом человек».

Юлька закричала:

— Зинаида Ивановна, Зинаида Ивановна!

— Ты так быстро поговорила?

— Немедленно звоните в «Скорую» и в полицию!

— Зачем? — У женщины округлились глаза.

— У него пробита голова, кровь на столе и вокруг!

— У кого голова? — продолжала недоумевать Зинаида Ивановна.

— Да ну вас к черту! Голова пробита у нашего председателя жюри! — Юлька набрала телефон «Скорой» и позвонила в полицию. — Перекройте коридор, сейчас закончится мастер-класс, и будет перерыв на кофе. И сюда придет сотня журналистов, пытливых, бесцеремонных и пронырливых.

— Какой ужас, какой ужас!

— Я пойду встречать «Скорую», а вы не стойте, загородите коридор. Есть кому помочь?

— Да, там профессор Маркин и доцент Кириллова.

— Берите в охапку своих научных сотрудников и стойте здесь, никого не пускайте.

— Все, конец фестивалю! Это катастрофа, — сказала Зинаида Ивановна.

— Уже ничего не изменишь, будем действовать по обстоятельствам.

— Да, да, конечно. — Женщина лишь кивала. — За что же его? Такой приличный мужчина!

— Да уж, запомнится мне ваша «Сибирская панорама» «на всю оставшуюся жизнь».

Марка Бельстона через пятнадцать минут уже везли в реанимационное отделение — он оказался жив, и ему требовалась срочная медицинская помощь.