— И что теперь?

— Теперь… Теперь мне надо ударить первым. И скорее всего мой разум этот удар не переживет.

— И что потом?

— Я не знаю.

Мак уставился на собеседника. Перед ним стоял не бог, а усталый мужчина сорока лет. Легкая щетина и самые обычные черты не примечательного человека.

— Я не уверен, что после смерти богов что-то есть, — признался он.

— А как же они? — кивнул в сторону собравшихся Мак.

— Черный континент я заберу. Заберу в стихию, чего бы мне этого не стоило.

— А что делать нам?

— Вот эта черта меня всегда в тебе очень раздражала, — усмехнуся Уринай. — Почему ты всегда действуешь так, как тебе говорят? Почему ты не можешь действовать так, как хочется тебе? Неужели без приказа, без пинка под зад ты не можешь начать что-то делать сам?

— Я не это имел в виду.

— А я это, — вздохнул темный бог. — Пришло время повзрослеть. Хотя бы немного.

Он указал на собравшихся людей.

— Тут много хороших умов. Им есть чему научить тебя и чему у тебя поучиться. Неужели вы все вместе не сможете сохранить Империю? Неужели для этого нельзя обойтись без бога?

Темный подмастерье смутился.

— Бог не будет решать проблемы за вас. Бог не сможет за вас решить как вам жить. Все, что я могу, так это ударить в нужное место и в нужное время всей мощью стихии. Не более того. Я хотел бы сказать, что всесилен, но это не так. Всего лишь стихия наделенная разумом…

Пока Уринай рассказывал, ни Мак, ни сам темный бог не заметили, как в остановившемся времени медленно, сантиметр, за сантиметром, продолжали ползти на тело Арта руны.

Сам Арт оставался неподвижен, но сталь на перчатках начала гнуться от напряжения кистей, державших меч. Ни один мускул на лице Арта Чистейшего не дрогнул, но из его носа медленно, неохотно потекла черная густая тьма, разбавленная прожилками света.

— Ты был бы нашим гарантом, ты был бы олицетворением единой Империи и…

— Бог — это сомнительный гарант единства, — покачал головой Уринай. — Я понял это недавно. Да, я сам так и раньше думал. Бог — это сила. Бог — это мощь! Но пленный будет кланяться пока к ему угрожают оружием. Убери оружие и он не подумает гнуть спину. Чтобы пленный поклонился надо оказаться достойным его поклона.

— И ты решил пожертвовать собой ради людей?

— Людей? — вздохнул Уринай. — Ты хотя бы можешь представить сколько сил и времени я положил на дело всей своей жизни? Сотни лет и безумные силы, ради того, чтобы раз и навсегда закончить эту войну. Чтобы сделать империю свободной от предрассудков, свободной от войн и постоянных интриг. Люди тут не причем.

— Все ради империи?

— Все ради мечты и дела всей моей жизни.

Мак замолчал, переваривая сказанное, а темный бог тем временем продолжил:

— В любом случае я пришел сюда не поговорить. Мне надо кое-что закончить. — он взглянул на парня и спросил: — Готов ли ты закончить сделку?

— В каком смысле?

— Готов ли ты проснуться в постели за день, до вылета того самолета?

Мак замер и впился взглядом в глаза Уриная.

— Ты предлагаешь мне…

— Вернуться к семье, детям и прежней жизни. Без условий, без камазов, без… — тут Уринай запнулся и с улыбкой добавил: — Без обмана. Я могу повернуть все вспять.

— Это выглядит как…

— Как очередной обман? — хмыкнул темный бог.