Неотвратимый удар? Насколько он неотвратим? Я вот думаю, что вполне можно подгадать так, что мы первым же ударом вынесем у "потенциального противника" всё к ядреней фене, а сами отделаемся лёгким испугом. Чем не победа? На противника упадёт тысяча боеголовок, а на нас — десять. Ему кирдык, а мы только почешемся… Радиоактивное заражение местности, миллионные жертвы, разрушенная экономика — это всё его, противника, проблемы, а нам чего? Нам зато отныне никто и ничем не угрожает, можно строить всё, что захочешь, можно нести свет, любой свет, что демократии, что монархии, что какого-нибудь "постиндустриального общества" в любом направлении, хочешь, неси на запад, хочешь — на восток. Никто нам не помеха. И ничто.

Ничто?

Давайте мы мысленно поиграем в немыслимое, давайте поставим себя на место нынешнего мирового гегемона и нанесём ракетно-ядерный удар. Упреждающий. Массированный. Всем, что у нас в наличии имеется. А имеется у нас — ого-го! Ого-го, да ещё и маленькая тележка. И вот мы усыпим всеобщую бдительность, пригласим всех глав государств на какую-нибудь юбилейную сессию ООН, устроим пир на весь мир, а потом — раз! и во время выступления с ооновской трибуны какого-нибудь пламенного тамады аннигилируем здание-кирпич со всеми почётными гостями. Пока все остальные страны будут чухаться, глаза протирать, соображать что там к чему, перезваниваться по "горячим линиям", приводить себя в разные там степени боевой готовности, мы им всем — кузькину мать. Всем, всем. "Пусть никто не уйдёт обиженный." Ни дикий русский, ни проклятый маоист, ни друг-мусью. Да они и сами постараются сделать так, чтобы пока им плохо и у соседа было нехорошо. Они все к нашему удару ещё и своих гостинцев подбросят. Франция Англии, Индия Китаю, Китай Раше, а Раша — Пакистану. На всякий случай. Ну и нам, конечно, тоже кое-что перепадёт, не без этого. А как же, любишь кататься люби и саночки.

А вот теперь давайте прикинем, что за саночки выходят. Мы вывели из игры всех нынешних и всех будущих конкурентов, мы накрыли мир тысячами боеголовок, а до нас долетели не тысячи, как то может быть теоретически, и не сотни, как то вполне может случиться на практике, а всего лишь — несколько десятков боеголовок. Скажем, сорок. Бессистемно. Россыпью. Упали там-сям. Рассчитывать, что сорок ядерных взрывов "сотрут с лица Земли" гигантское государство — попросту смешно. Подозреваю, что с лица Земли даже и город никакой стёрт не будет. А что будет? А будет следующее: исчезнет половина, скажем, Чикаго, исчезнет парочка каких-нибудь плотин вместе с водохранилищем и гидроэлектростанцией, исчезнет парочка атомных электростанций, тут и там исчезнут несколько аэродромов и железнодорожных узлов, испарятся несколько больших заводов, не станет какого-нибудь "крупного порта" на востоке и такого же на западе, ну и очень нехорошо будет в районе столицы, это само собой. Вот, пожалуй, и всё.

А теперь давайте на это "всё" взглянем повнимательнее. Что это "всё" значит, как это будет выглядеть в жизни. Не в кино, где у героя никогда не кончаются патроны, а в жизни нашей скорбной, где иногда не удаётся даже и для себя последний патрончик припасти. Ну, то, что где-то в Северной Дакоте на месте нескольких ракетных шахт появится пресловутое "углубление" в виде радиоактивной воронки, будет занимать только индейцев из близлежащей резервации, а вот то, что Бомба рванёт в районе Великих Озёр будет означать следующее — в первую очередь это означает парочку миллионов погибших. Половина умрёт сразу, а половина будет умирать ещё некоторое время. В Нагасаки 95% погибших умерли в результате тяжёлых ожогов. Чтобы понять, что значат несколько сот тысяч умирающих от ожогов людей, нам следует учесть, что, скажем, в таком передовом во всех смыслах государстве как Великобритания с её современнейшей системой здравоохранения, на сегодня есть НЕСКОЛЬКО СОТ мест для пациентов с ожогами.