|
Мы кичимся своими демократическими законами. Да, в суд может обратиться человек с иском к федеральному канцлеру. Пожалуйста. Мы примем его иск. А дальше? Или, пожалуйста, давайте будем обвинять убийц Ганса Дорнброка! „Прошу вас, прокурор Берг, взять на себя это дело!“ А вместо убийцы мне подставляют жертву. А когда я отделяю злаки от плевел и продолжаю искать преступника, меня загоняют в угол – демократично, свободно, с уважением к моей личности... С кем я решил бороться? С кем ты решил схлестнуться, Берг?! Тебе то, казалось бы, стыдно заглатывать наживку из тех слов, которые составляют строчки нашей „самой демократической конституции“. Лично мне беззаконие сейчас нравится больше закона: за то, что я отступил, министр назначит мне незаконно высокую пенсию – об этом, видимо, Кройцман уже позаботился... Бедный Люс... Прости меня... Все таки я всегда был предателем. От этого нельзя излечиться, как от тупости». Вдруг Берг рывком поднялся из ванной и, не вытеревшись полотенцем, побежал в кабинет к телефону. Он еще раз заглянул в отдел полицейской хроники и набрал номер дежурного по полиции. – Это прокурор Берг... Скажите, в каком районе находится Генекштрассе, семь? – На востоке, – ответил дежурный, – возле зональной границы... – Это неподалеку от Чек Пойнт Чарли? – Совершенно верно. Берг позвонил к Гельтоффу. – Доброе утро, майор. – Доброе утро, господин прокурор, – ответил Гельтофф и посмотрел на часы: пять минут назад к нему звонил Штирлиц и назначил встречу. – Я хочу сейчас приехать к вам по одному занятному делу. – Я жду вас, господин прокурор, через два, а еще лучше через два с половиной часа... – Хорошо. А пока я попрошу вас, поручите кому нибудь из ваших помощников сопроводить меня в одно место. С экспертами. – А вы... Разве вы не в... – В общем то да, я в отставке, но я еще не сдал дела... Тут у меня возникла одна идея... Я ее осуществлю и сдам дела, я ведь еще не получил официального ответа на мою просьбу об отставке... 2 – Холтофф, здравствуй, – сказал Штирлиц, – извини, что я так внезапно тебя вызвал. Мне срочно нужны материалы в связи с этим делом, – и он положил перед Холтоффом газету, в которой была напечатана заметка о пуле, разбившей телевизор в пустой квартире фрау Шмидт. – Ты ничего не знаешь об этом? – Ничего, – ответил Холтофф, внимательно прочитав заметку. Ровным счетом ничего. Почему тебя это интересует? И вообще, Кочев уже в Африке, так что давай соблюдать джентльменский уговор... Ты обещал мне... – Я помню свои обещания. Мне нужно, чтобы через два часа все данные об этой заметке были у меня. Пошли туда экспертов, опытных экспертов, опроси жильцов, которые слышали выстрел, осмотрите все вокруг. – Через два часа у меня будет прокурор Берг. Он только что звонил и просил дать ему экспертов и наряд полиции... – Что?! – Почему ты так удивился? – Но ведь он в отставке... – Во первых, официально его отставка еще не принята, а во вторых, он сказал мне, что у него возникла какая то идея. – Хорошо. Здесь же. Вечером. В семь. Устроит? – Ладно. Но это – последнее, о чем ты меня просишь, Штирлиц... Слежку за собой Максим Максимович обнаружил сразу же, как только сел в такси. – Сначала Шарлоттенбург, – попросил он шофера, – потом поезжайте через Вильмерсдорферштрассе мимо клуба «007», а потом к Чек Пойнт Чарли. И не торопитесь, пожалуйста. |
