|
Всегда, к тому ж, терпимость равнодушна. Ручаюсь я, что прежде двух годов Весь мой народ, вся северная церковь Признают власть наместника Петра. Pater Вспомоществуй тебе святый Игнатий, Когда придут иные времена. А между тем небесной благодати Таи в душе, царевич, семена. Притворствовать пред оглашенным светом Нам иногда духовный долг велит; Твои слова, деянья судят люди, Намеренья единый видит бог. Самозванец Аминь. Кто там? Входит cлуга. Сказать: мы принимаем. Отворяются двери; входит толпа русских и поляков. Товарищи! мы выступаем завтра Из Кракова. Я, Мнишек, у тебя Остановлюсь в Самборе на три дня. Я знаю: твой гостеприимный замок И пышностью блистает благородной И славится хозяйкой молодой. - Прелестную Марину я надеюсь Увидеть там. А вы, мои друзья, Литва и Русь, вы, братские знамена Поднявшие на общего врага, На моего коварного злодея, Сыны славян, я скоро поведу В желанный бой дружины ваши грозны. - Но между вас я вижу новы лица. Гаврила Пушкин Они пришли у милости твоей Просить меча и службы. Самозванец Рад вам, дети. Ко мне, друзья. - Но кто, скажи мне, Пушкин, Красавец сей? Пушкин Князь Курбский. Самозванец Имя громко! (Курбскому) Ты родственник казанскому герою? Курбский Я сын его. Самозванец Он жив еще? Курбский Нет, умер. Самозванец Великий ум! муж битвы и совета! Но с той поры, когда являлся он, Своих обид ожесточенный мститель, С литовцами под ветхий город Ольгин, Молва об нем умолкла. Курбский Мой отец В Волынии провел остаток жизни, В поместиях, дарованных ему Баторием. Уединен и тих, В науках он искал себе отрады; Но мирный труд его не утешал: Он юности своей отчизну помнил, И до конца по ней он тосковал. Самозванец Несчастный вождь! как ярко просиял Восход его шумящей, бурной жизни. Я радуюсь, великородный витязь, Что кровь его с отечеством мирится. Вины отцов не должно вспоминать; Мир гробу их! приближься, Курбский. Руку! - Не странно ли? сын Курбского ведет На трон, кого? да - сына Иоанна... Всё за меня: и люди и судьба. - Ты кто такой? Поляк Собаньский, шляхтич вольный. Самозванец Хвала и честь тебе, свободы чадо! Вперед ему треть жалованья выдать. - Но эти кто? я узнаю на них Земли родной одежду. Это наши. Хрущов (бьет челом) Так, государь, отец наш. Мы твои Усердные, гонимые холопья. Мы из Москвы, опальные, бежали К тебе, наш царь - и за тебя готовы Главами лечь, да будут наши трупы На царский трон ступенями тебе. Самозванец Мужайтеся, безвинные страдальцы - Лишь дайте мне добраться до Москвы, А там Борис расплатится во всем. Ты кто? Карела Казак. К тебе я с Дона послан От вольных войск, от храбрых атаманов, От казаков верховых и низовых, Узреть твои царевы ясны очи И кланяться тебе их головами. Самозванец Я знал донцов. Не сомневался видеть В своих рядах казачьи бунчуки. Благодарим Донское наше войско. |
