|
Димитрий (гордо) Тень Грозного меня усыновила, Димитрием из гроба нарекла, Вокруг меня народы возмутила И в жертву мне Бориса обрекла - Царевич я. Довольно, стыдно мне Пред гордою полячкой унижаться. - Прощай навек. Игра войны кровавой, Судьбы моей обширные заботы Тоску любви, надеюсь, заглушат. О как тебя я стану ненавидеть, Когда пройдет постыдной страсти жар! Теперь иду - погибель иль венец Мою главу в России ожидает, Найду ли смерть, как воин в битве честной, Иль как злодей на плахе площадной, Не будешь ты подругою моею, Моей судьбы не разделишь со мною; Но - может быть, ты будешь сожалеть Об участи, отвергнутой тобою. Марина А если я твой дерзостный обман Заранее пред всеми обнаружу? Самозванец Не мнишь ли ты, что я тебя боюсь? Что более поверят польской деве, Чем русскому царевичу? - Но знай, Что ни король, ни папа, ни вельможи Не думают о правде слов моих. Димитрий я иль нет - что им за дело? Но я предлог раздоров и войны. Им это лишь и нужно, и тебя, Мятежница! поверь, молчать заставят. Прощай. Марина Постой, царевич. Наконец Я слышу речь не мальчика, но мужа. С тобою, князь, она меня мирит. Безумный твой порыв я забываю И вижу вновь Димитрия. Но - слушай: Пора, пора! проснись, не медли боле; Веди полки скорее на Москву - Очисти Кремль, садись на трон московский, Тогда за мной шли брачного посла; Но - слышит бог - пока твоя нога Не оперлась на тронные ступени, Пока тобой не свержен Годунов, Любви речей не буду слушать я. (Уходит.) Самозванец Нет - легче мне сражаться с Годуновым Или хитрить с придворным езуитом, Чем с женщиной - черт с ними; мочи нет. И путает, и вьется, и ползет, Скользит из рук, шипит, грозит и жалит. Змея! змея! - Недаром я дрожал. Она меня чуть-чуть не погубила. Но решено: заутра двину рать. ГРАНИЦА ЛИТОВСКАЯ (1604 года, 16 октября) Князь Курбский и Самозванец, оба верхами. Полки приближаются к границе. Курбский (прискакав первый) Вот, вот она! вот русская граница! Святая Русь, Отечество! Я твой! Чужбины прах с презреньем отряхаю С моих одежд - пью жадно воздух новый: Он мне родной!.. теперь твоя душа, О мой отец, утешится, и в гробе Опальные возрадуются кости! Блеснул опять наследственный наш меч, Сей славный меч, гроза Казани темной, Сей добрый меч, слуга царей московских! В своем пиру теперь он загуляет За своего надёжу-государя!.. Самозванец (едет тихо с поникшей головой) Как счастлив он! как чистая душа В нем радостью и славой разыгралась! О витязь мой! завидую тебе. Сын Курбского, воспитанный в изгнанье, Забыв отцом снесенные обиды, Его вину за гробом искупив, Ты кровь излить за сына Иоанна Готовишься; законного царя Ты возвратить отечеству... ты прав, Душа твоя должна пылать весельем. Курбский Ужель и ты не веселишься духом? Вот наша Русь: она твоя, царевич. Там ждут тебя сердца твоих людей: Твоя Москва, твой Кремль, твоя держава. Самозванец Кровь русская, о Курбский, потечет! Вы за царя подъяли меч, вы чисты. Я ж вас веду на братьев; я Литву Позвал на Русь, я в красную Москву Кажу врагам заветную дорогу!.. Но пусть мой грех падет не на меня - А на тебя, Борис-цареубийца! - Вперед! Курбский Вперед! и горе Годунову! Скачут. |
